Заморский принц в нагрузку - Марина Белова Страница 60

Итак, в комнате находились: Облом, Борис, Анна Владимировна, ее дочь Ксюха и брюнет определенно южных кровей. Последний сидел на диване и слушал, что ему говорит дочь Анны Владимировны. Вернее, говорил Борис, а Ксюха лишь переводила сказанное. Как только Борис умолкал, она наклонялась к уху брюнета и что-то ему втолковывала.

Сейчас-то я вспомнила, как три года назад Анна Владимировна хвасталась, какая у нее дочка умница — сама, без протекции поступила в университет на факультет романо-германских языков и учится на одни пятерки. Я точно знаю, в нашем университете не изучают португальский, но кто знает, может, она такая способная, что сама взялась выучить этот язык?

Но вернемся к незнакомцу. Кто бы это мог быть? У меня только один вариант — это он, собственной персоной, Карлос Ортега.

Он там! И все там! Облом, Борька, Анна Владимировна, не говоря уже о Ксюхе, ее умненькой дочурке! А я здесь одна! В темноте, за порогом! Украдкой подсматриваю в окна.

За моей спиной раздалось недоброжелательное рычание. Не делая резких движений, я осторожно повернула голову. На меня желтыми глазами смотрела огромная лохматая собака. Затрудняюсь назвать ее породу. Возможно, это был кавказец, или русская сторожевая, или волкодав. В отблеске света ее зубы казались просто кошмарными. Такими зубками можно перегрызть горло не только волку, но и бенгальскому тигру. Я поежилась от перспективы тесного общения с собачкой и постаралась слиться со стеной.

— Я ничего не взяла, можешь не переживать. Хороший песик, хороший, — залепетала, я еле ворочая от страха языком. — Можно я пойду? А?

Я сделала шаг в сторону. Собака еще шире оскалилась и зарычала громче.

— Стою, стою, не волнуйся.

Собака облизнулась и склонила голову набок. Из пасти полилась струйка слюны. Сейчас меня будут есть. Не много же ей достанется. Мой размер — разовая порция для таких монстров. Слопает и «спасибо» не скажет.

Мне надо было бы предвидеть, что в частном доме, как правило, всегда имеется во дворе собака. Но я ни разу не слышала, чтобы Анна Владимировна говорила о своем песике. И вообще мне всегда казалось, что она живет в городской квартире. Никогда не слышала об этом доме. Ничего не понимаю!

Да, в интересной ситуации я оказалась. Уйти я не могу — эта лохматая дрянь меня живьем со двора не выпустит. Ждать под окнами, когда выйдут Облом и Борька? Тоже некрасиво получается. Как я им объясню свое присутствие? Остается одно — идти напролом. Я уверенно подняла руку и постучала в окно. Лучшая защита — нападение. Им придется оправдываться, а не мне.

Пес вздумал рыкнуть, но я нашла в себе силы в ответ на него рявкнуть:

— Молчать! Место!

На стук в окне показалось удивленное лицо Анны Владимировны.

— Кто это?

— Анна Владимировна, — строго сказала я, — выйдите и посадите на цепь вашу псину.

В доме примолкли — все узнали мой голос. Я представила, как они переглядываются, про себя гадая, за каким чертом я здесь оказалась. Не ждали? Очень хорошо.

— Ира, ты, что ли? — испуганно переспросила Анна Владимировна.

— Мне долго стоять под дверью? Открывайте!

Заскрипела щеколда, и на пороге все в том же пуховом платке материализовалась Анна Владимировна.

— Пса уберите.

— Аркан, место. Кому говорю? Место.

Пес покорно потрусил в будку. Я поднялась на крыльцо.

— Я пройду, — поставила я в известность хозяйку тоном, не терпящим возражений. Ей оставалось только уступить мне дорогу.

Я гордо вплыла в комнату. Здесь продолжали молчать. Мое появление было воспринято как нечто, чего не может быть. Например, град в Сахаре или высадка десанта инопланетян на Красной площади.

Первым из состояния ступора вышел Облом:

— Как ты сюда попала?

— Если я скажу, что приехала на такси, ты мне поверишь?

— Я хотел сказать — зачем?

— На вас посмотреть и познакомиться вот с этим джентльменом. Может быть, вы меня ему представите, или в этом уже нет нужды. — Я в упор посмотрела на дочь Анны Владимировны.

— Ира, вы все не так понимаете, — стала оправдываться Ксения. — Меня попросили.

— Попросили, что?

— Ну, должны же люди как-то между собой общаться, а я знаю языки. Вы совсем не то подумали.

— Это мое дело, что мне думать, а чего не думать. Итак, вы собрались здесь, а меня позвать забыли. Это как понимать?

Никто не осмелился ответить на мой вопрос. Заговор налицо!

— Ну-с. — Я пристально вгляделась в смущенные лица Бориса и Облома. — И что это все значит? Это он? Тот, о ком я говорю? Вы вышли на след Карлоса и мне ничего не сказали? Или это посторонний человек? Да представьте мне его, черт возьми!

Ксения промямлила мое имя. Карлос поднялся с дивана и затравленным голосом произнес:

— Карлос Ортега.

Я отмахнулась от незнакомца рукой:

— Да ладно уж, я догадалась. Я с вами потом потолкую, дайте мне вот с этими двумя разобраться. — Я уперлась взглядом в Облома, потом перевела глаза на Борьку. — Почему вы, когда его откопали, ничего мне не сказали? Это что, заговор? Я имею право знать?

— Ира, — открыла рот Анна Владимировна.

Но я не дала ей сказать ни слова:

— А с вами, Анна Владимировна, и с вашей дочкой я, вообще не хочу разговаривать. Можете забирать себе это сокровище! Только знайте, сразу же, как только ваш будущий зять вернется на родину, ему оторвут уши или что-то другое. Во всяком случае, так обещал настоящий миллионер и владелец завода по производству знаменитого портвейна, поскольку этот Карлос, да-да именно этот, гол как сокол.

— Мы знаем, Ирочка, уже знаем. Ребята, объясните ей, как все было на самом деле, — взмолилась Анна Владимировна. — Я не хочу выглядеть виноватой интриганткой.

— Ира, присядь. Хочешь, на диванчик или в кресло. — Облом освободил кресло и подвинул его мне. — Не знаю, как начать, но мы не хотели тебя обманывать. Мы просто решили тебя уберечь от лишних переживаний. И еще, я не мог допустить, чтобы ты совершила очередную глупость.

— Что значит — очередную глупость? Когда это я совершала глупости? — возмутилась я.

— Было дело. Было, — пустил шпильку Борис. — Это прежде всего касается твоих замужеств. Ксюша, ты пока это своему подопечному не переводи. Ты, Ира, всегда выбирала себе, как бы это помягче выразиться, не совсем достойных кандидатов.

— Боря, я всего один раз была замужем. О каких недостойных кандидатах ты говоришь? — Я взглянула на брата уничтожающим взглядом. — Достойный, недостойный. С кем ты сравниваешь? С собой? Ты у нас эталон чести и совести? Да ты самый черствый и равнодушный человек!