Высший класс - Фридрих Незнанский Страница 60

Огромные зеленые глаза мельком глянули на Гордеева, и девушка тут же поставила бутылку обратно на стол, вместо этого вцепившись в перекинутую на грудь толстенную косу совершенно обалденного золотисто-русого цвета. На щеках незнакомки начал проступать румянец: то, что ее застали за покупкой перцовки, девушке было явно неприятно… Похоже, дело это для нее непривычное…

— Привет, Милана! — Неожиданно перешедший на русский язык Орест возник рядом с Гордеевым. — Ты меня, наверное, не помнишь, сейчас напомню: это я привез к тебе гостью из Москвы… Ну как, вспомнила?.. — Повернувшись к потрясенному Юрию Петровичу и Демидову, издавшему какой-то непереводимый звук, Орест голосом популярного конферансье завершил свою эскападу: — Ну а это — лучшие друзья твоей гостьи… Прошу любить и жаловать!

Девушка, потрясенная не меньше адвоката и оперативника, побелела как стена и, машинально отступив на шаг, медленно осела на деревянную лавку, тянувшуюся вдоль стены.

— Здравствуйте! — Гордеев улыбнулся, как можно мягче. — Меня зовут Юрий, а это…

— Юрий!.. — Милана смотрела на Гордеева широко распахнутыми глазами, не отрываясь, словно его имя внезапно загипнотизировало ее. — Юрий… это… это — Георгий?.. — Во взгляде девушки полыхнул настоящий ужас.

За годы своей практики Юрий Петрович научился думать быстро, ясно и четко, особенно в экстремальных ситуациях: этому немало способствовал и предыдущий опыт работы в качестве оперативника и следователя. И, как ни удивительно, причину ужаса Миланы он понял тут же.

— Не бойтесь, никакого отношения к Георгию Сопелову я не имею, — произнес он поспешно. — Меня зовут Юрий Петрович Гордеев, я — адвокат Дианы… Вот мое удостоверение.

Милана, все еще недоверчиво и испуганно глядя на адвоката, нерешительно протянула тонкую, дрожавшую руку и взяла протянутую им книжицу в темно-вишневых корочках. А Гордееву оставалось только порадоваться тому, что, вопреки настоянию Турецкого, он взял с собой свои настоящие документы.

Девушка вглядывалась в удостоверение так долго, словно читала его по слогам. Наконец она подняла на Юрия Петровича свои удивительные зеленые глаза:

— Почему я должна вам верить? Ведь сейчас подделать документы ничего не стоит…

Юрий Петрович вспомнил про удостоверение «НГ», лежавшее в данный момент во внутреннем кармане его пальто, и почувствовал, что краснеет.

— Вы правы, — вздохнул он. — Но… неужели я так похож на бандита?..

Милана слегка улыбнулась, и Гордеев подумал, что в жизни не видел таких ярких и при этом совершенно не тронутых помадой губ. Что не помешало ему заметить короткий взгляд, брошенный девушкой на Демидыча, так, кажется, и не успевшего еще выйти из состояния полного онемения.

— Нет, на адвоката вы похожи больше…

— Вот видите! — вдохновился Гордеев. — А Николай — мой оперативник, небезобиден он исключительно для тех же бандюков…

— Оперативник? — Милана пристально посмотрела на Гордеева: — Но… почему? Почему он здесь?.. Я имею в виду… разве бандиты могут объявиться?..

Юрий Петрович оценил вопрос девушки — вероятно, младшей сестры Сорокиной, до такой степени не похожей на Эльвиру, что верилось в их родство с трудом. Но… кем же еще могла быть эта девушка, принявшая в свой дом Диану и явно для нее покупавшая здесь перцовку?.. Возможно, просто дальняя родственница. Судя по вопросу, который она задала, красавица была совсем не глупа. Что ж, пусть лучше полагает, что речь идет о сопеловских отморозках — если, конечно, те предпримут все-таки конкретные шаги в этом чужом и каком-то ненастоящем городке…

А вот как раз этого — малейшего их подозрения, что Милана именно тот человек, в гости к которому и приехала Гроднева, допускать было нельзя!.. Одна мысль о том, что эта удивительная девушка может быть втянута в опасную ситуацию, породила в душе Юрия Петровича неведомо откуда взявшуюся вспышку гнева.

— Давайте все-таки присядем и поговорим, — предложил он, оглянувшись на хозяйку хаты, с огромным интересом наблюдавшую за ними. Оксана Ивановна слегка покраснела и тут же захлопотала, рассаживая своих незваных гостей за стол со стороны, свободной от ее сомнительного товара.

— Тетечко, дай-ка нам перекусить. — Орест подмигнул Гордееву и расположился рядом с ними с хозяйским видом.

Но и Юрий Петрович тоже был не лыком шит!

— Вот что, Орест. — Он извлек на свет стодолларовую купюру. — Мы-то, может, и посидим, а вот тебе придется сыграть роль разведки… Забирай-ка ты парочку бутылок и спокойно дуй в свою машину, поезжай куда хочешь — хоть к вокзалу, хоть…

— А на вокзале мне сейчас делать нечего, домой поеду, — нехотя кивнул тот.

— Ты артист хороший?

— Ну!.. При Советах в Доме офицеров в танцевальный кружок ходил… Не бойся, адвокат, изображу, чего надо! — Он снова повеселел. — Как насчет остальных грошей?

— Получишь вечером, когда вернешься сюда… Конечно, если заработок тебе дороже Нового года!

Орест посмотрел на Гордеева с некоторым недоверием: он что, хочет продержать его при себе до полуночи?..

— Насколько я знаю, — пояснил адвокат, — московский поезд проходит через Коломыю как раз в полночь, так что…

— Ровно пять минут стоит, — вздохнул Орест. — Ладно, шеф… Будем надеяться, это не последняя у нас с тобой новогодняя ночка, а такие гроши у нас тут под колесами не валяются — разве что в вашей Москве… Неужели управишься до поезда?..

— Тебе пора, — настойчиво повторил Гордеев. — Ждем тебя здесь в одиннадцать!

Оксана Ивановна оказалась тактичнее племянника. Дождавшись, когда Орест выйдет из хаты, она заспешила следом за ним, пробормотав что-то по-украински. Московские гости остались наконец наедине с Миланой. Первой начала разговор именно она, в очередной раз смущенно покосившись на заставленный бутылками стол.

— Меня сюда Диана прислала, — сказала девушка тихо. — У нас есть шампанское, но она хотела… напиться… А у тети Оксаны горилка лучше, чем водка из магазина…

— Напиться? — Юрий Петрович усмехнулся. — Ничего не скажешь, своевременная идея… Судя по вашим словам, Диана рассказала вам все?

— Да… Я пыталась отговорить ее от этой затеи, но она… Она стоит на своем… Вы не знаете, она в самом деле не втянула нашу Элю в эту историю?..

Гордеев слегка вздрогнул, только в этот момент осознав, что Милана понятия не имеет о печальной участи Эльвиры.

— Эля ваша родственница?

— Сестра… Мы с мамой не видели ее с тех пор, как она уехала, целых восемь лет… Знаете, когда она уезжала, мне было почти семнадцать, я уже все понимала… Мама тогда радовалась, верила, что у Элечки в Москве будет куда более счастливая судьба, чем здесь. А я — я так не думала… Вы… вы ведь все знаете, верно?

При этих словах Милана мучительно покраснела и отвернулась.

«Так просто не бывает! — растроганно подумал Гордеев, с неожиданной нежностью поглядев на золотисто-русый затылок. — Чтоб родные сестры настолько разные! Или бывает?..»