Последствия греха - Клэр Лэнгли-Хоторн Страница 46

— Изабелла? — хрипло повторил Бейтс.

Его светлые волосы по-прежнему были зачесаны назад, но добела выгорели от солнца. Морщинистое смуглое лицо, седая борода. Темные глаза, такие бесстрастные на фотографии, смотрели на нее живо и пылко.

— Я не Изабелла, — произнесла девушка. Оказавшись лицом к лицу с этим человеком, она едва сдерживала гнев. — Я ее дочь, Урсула.

Бейтс приблизился, по-прежнему не сводя с нее глаз, словно перед ним возникло долгожданное чудо. Он протянул руку и коснулся ее щеки — пугающе интимный жест для того, кто пытался ее убить; Урсула отпрянула.

— Почему ты позволила мне уйти? — спросил он, снова обращаясь к Урсуле как к Изабелле. Бейтс, видимо, потерял рассудок.

Он схватил ее за подбородок и запрокинул голову. Урсула закрыла глаза от солнца. Тряхнув головой, она вырвалась; их взгляды встретились. Бейтса как будто пригвоздили к месту, в его глазах отражалась чудовищная смесь недоверчивости, волнения и ужаса.

Урсула отступила.

— Я говорю вам, что я не…

Голос у нее оборвался. В его взгляде появилась такая скорбь, что Урсула смешалась.

— Нет! — отчаянно крикнула она. — Нет!

— Милая моя, смерть уже подступает ко мне. Но ты… ты принесла мне надежду. — Глаза Бейтса вновь безумно, лихорадочно блеснули, лицо страшно исказилось, как будто этот человек был одержим злым духом. Он пришел в крайнее возбуждение, тело затряслось, с губ сорвался ужасающий звук, похожий на вой бешеной собаки, и Бейтс, содрогаясь, упал на землю.

— О Господи! — вскричала Урсула. — Что это? Что?

Конвульсии прошли; Бейтс лежал, закатив глаза.

Из хижины появилась женщина с маленькой фляжкой в руках и заспешила к Бейтсу. Она поднесла фляжку к его губам и заставила сделать глоток, затем отвела мужчину в хижину и грубо толкнула на пол.

Потом снова вернулась в свой угол и принялась за плетение.

Бейтс пролежал в хижине час, прежде чем пришел в себя и, пошатываясь, вышел наружу.

— Прошу прощения. Иногда прошлое предъявляет на меня свои права, — раздался его голос за спиной Урсулы.

Девушка обернулась.

— Вы говорите об экспедиции Рэдклифа?

— Рэдклиф! — Бейтс с отвращением сплюнул. — Рэдклиф был идиотом.

— Но вы ведь были друзьями?

— Нет. Не были. Я был им нужен, вот и все. Им был нужен натуралист, способный описать их находки. Рэдклиф собирался командовать экспедицией, так же как он командовал военными маневрами в Судане. Вот как он к этому относился!

— А как вы к этому относились? — поинтересовалась Урсула, отворачиваясь от слепящего света.

— Ботаника была моей страстью, — ответил Бейтс. Сейчас он казался на редкость спокойным и здравомыслящим. — Проведя какое-то время в Бразилии и Гайане, я понял, что мне придется вернуться в Америку. Если бы мы нашли то, что искали, то стали бы одними из самых богатых людей на свете.

— А что вы искали?

— Растения, разумеется. Нам нужна была помощь варао. Именно они знали секрет.

— Секрет?

Бейтс подозрительно взглянул на нее, как будто вдруг вспомнил, кто она такая.

— Давайте войдем в дом. Белой женщине вредно так долго сидеть на солнце.

Урсула благодарно кивнула, но все-таки, когда он ввел ее обратно в хижину, последовала за ним с опаской. Женщина в углу продолжала плести корзину, не обращая на них внимания. Урсула устало опустилась на деревянный ящик.

— Это девственные земли, — заговорил Бейтс. — Здесь можно наблюдать за процессом естественного отбора во всей его полноте. Постоянная борьба за выживание. То наводнение, то засуха. Варао это знают, они живут в гармонии с природой. Мир для них всего лишь плоский диск, окруженный водой и покоящийся на двухголовом змее по имени Ахуба, который опоясывает землю. Именно он является причиной приливов и отливов. Мы искали племя хоанарао, это значит «люди черной воды», они живут у самых отдаленных притоков, где вода неподвижна и отвратительна на вкус.

Голос Бейтса зачаровывал.

— Нам рассказали, что их колдуны знают растение, которое способно регулировать женские биологические циклы и противодействовать зачатию. Только представьте себе все возможности. Мы могли бы стать инструментом естественного отбора.

Урсула вздрогнула.

— Мой отец не мог принимать участие в столь чудовищном…

— Чудовищном? В то время как Англия вырождается? В то время как вымирают целые семейства? Для него существовала лишь одна цель — избавление от нищеты, оздоровление английской нации!

Бейтс бешено рассмеялся; Урсула отпрянула и покачала головой.

— Вот почему они меня предали. Хотели, чтобы вся слава досталась им, — усмехнулся он.

— Расскажите, — негромко попросила Урсула.

— Он напал на меня, — сказал Бейтс. — Рэдклиф напал на меня еще до того, как взбунтовались индейцы. Я услышал, как этот неуклюжий ублюдок вошел под навес. Подумал, что у него лихорадка. Но когда я увидел его глаза, то понял… понял, что все они… что они сговорились заранее. Да, я видел сообщения, которые Рэдклиф отослал в Англию. Я знаю, кем он меня считал. Обузой. Предателем. Он думал, что меня забрали джунгли… ха!

Урсула подтянула колени к груди. Бейтс продолжал:

— Рэдклиф подошел ко мне, и я увидел нож — блеск ножа… И началось. На лагерь напали. Поднялась стрельба, я слышал, как людей бросают в реку. Пираньи, несомненно, пировали вовсю. В этой неразберихе Рэдклиф пырнул меня ножом. О, эта жажда крови!.. Он ударил меня в живот, а когда я упал, полоснул по груди. Я падал, падал и слышал вокруг себя крики… и я знал, что надо лежать спокойно, очень спокойно, тогда они подумают, что я уже мертв.

Урсула затаила дыхание.

— Они хотели, чтобы я умер. — Бейтс перешел на шепот.

— Они? — переспросила Урсула.

— Все они. Андерсон. Эббот. Даже Доббс. И Марлоу. Разумеется, Марлоу. Подумать только, Рэдклиф выжил! — Бейтс снова начал хихикать — на этот раз негромко и фальшиво.