Мужской роман - Ирина Потанина Страница 45

— И что?

— Да ничего. Начали оформлять. Александра вдруг сделалась бесконечно мила, — Игорь понял, что звонок его подействовал не вовремя, — «Что ж,» — говорит, печально улыбаясь, — «Если мы виноваты — накладывайте на нас штрафы. Понесем убытки… Что ж делать. Я понимаю, законы надо соблюдать…» И прочий бред.

— А эти что? — Игорь имел в виду проверяющих.

— Намекнули, мол, можно дело замять малой ценой. Разумные вещи говорят. Мол, все равно заминать придется. Только после оформления бумаг, прикрыть все это будет значительно дороже… А Александра уперлась и все. «Если мы каждой пешке,» — говорит, — «будем взятку предлагать, то разоримся в одно мгновение… Не получите вы ребята своего шарового интернета.» И держится при этом так, словно подвиг совершает. Голова высоко поднята, взор горит, грудь при каждом вздохе вздымается до потолка. Не баба — а загляденье… Но почему ж такая дура-то, а?

— Нет, — Галина глядела куда-то сквозь стену, и, казалось, чуяла своей проницательностью все происходящее в этом мире, — Не дура она. Кто угодно, но не дура… Я её достаточно долго наблюдала, чтобы это понять.

— Да и мне она, признаться, раньше глупой не казалась. Может, сглазили бабу?

Галина хрипло рассмеялась, так и не оторвав взгляда от стены.

— Жди! Таких, как она, оберегами с ног до головы обвешивают. Нет. Не в этом дело. Чует мое сердце, каждое слово свое она тщательно взвешивала…

— Но зачем ей вводить в лишние расходы собственную фирму? — удивился Игорь.

— Вот то-то и оно, — согласилась Галина, — Незачем вроде. Может, чтоб нас подставить? Она ж тебе говорила что, мол, «за каждый рубчик ответишь»… Так? Расходы вроде как не она, а ты понесешь…

— Вот! — в этот момент Палюрич нашел нужную бумагу, — Это договор нашего центра с офисом. Сейчас посмотрим, говорится ли здесь что-то о том, кто ответственность за подобные расходы несет…

— Вспомнил! — фыркнула Галина как-то совсем по-кошачьи, — О таком надо было думать, подписывая договор. Сейчас-то уже все равно.

— Как это? — вмешался Игорь, — Кто виноват, тот и несет расходы. Вы ж договорились о бесплатном урегулировании. Это ж она все испортила. Значит, она и виновата.

— Да, — Галина в упор глянула на Игоря, — А кто об этом знает? Раз есть к чему придраться — значит виноваты мы. Это же наша задача была правильно делопроизводство построить. А в том, из-за кого промашка стала так дорого стоить, никто разбираться не станет…

М-да. Ситуация складывалась прескверная.

— Перестань, — не слишком уверено прервал жену ВасьВась, — Делать больше Александре Орлик нечего, как намеренно мне неприятности доставлять. Просто сорвалась, натворила делов… Опомнится, поймет, что была не права, сама расхлебывать будет. Я надеюсь. Ну не с чего ей на меня зуб точить. Понимаешь?

— Не может бизнес-леди с её стажем работы «срываться». Она все это нарочно разыграла. Вот только зачем??? Ума не приложу.

В этот момент в дверь робко постучали.

— Извините, но там клиенты, — на редкость кроткая Анюта заглянула в кабинет, — Их запускать?

— Ладно. Позже все это обдумаем, — кинул ВасьВась жене, — Игорь, ты пока помалкивай. Никому особо о случившемся не…

— Естественно, — Игорь даже обиделся на такое недоверие.

— Итак! — ВасьВась набрал полную грудь воздуха, поднял левую руку вверх и, дав отмашку, скомандовал Анюте, — Запускай!

После чего нацепил свою чеширскую улыбку и бодро выскочил в зал.

* * *

— Я все слышала, — заявила Вера Игорю, как только он зашел за ней в ставшую уже священной подворотню.

— Что именно? — не сразу понял Критовский, нетерпеливо прижимая Веру к себе.

Они снова могли никого не бояться.

— То, что говорил тебе Палюрич, — Вера отстранилась, — Мне очень стыдно, но… Я подслушала разговор. На складе есть розетка, сквозь которую отлично слышно, что говорят в директорском кабинете. Мне было очень любопытно, понимаешь? — Вера заглядывала в глаза, пытаясь найти должное неодобрение и победить его.

— Ну, — Игорь развел руками, — Каждый поступает в соответствии со своей совестью…

Вера вдруг взорвалась.

— Да нет! При чем здесь совесть? Совесть как раз грызет меня и сейчас… Просто я волновалась. Думала, что смогу помочь, если что…

— А открыто спросить?

— Мне Палюричи бы не рассказали, — Вера даже удивилась такому вопросу, — Кто я такая им такая? А ты… Ты пообещал ВасьВасю, что никому не расскажешь… Значит, ты бы мне тоже не рассказал.

— Рассказал бы, — после короткой паузы признался Игорь, — Понимаешь, каждый поступает соразмерно своей совести. Моя говорит, что все, что знаю я, автоматически становится доступно и тебе. Между нами не может быть недоговорок. Даже если это касается других людей, — твердо проговорил Игорь. Он знал, что сможет требовать от Веры только то, что совершает сам, поэтому был готов изменить многим своим принципам, — И я хочу, чтобы ты тоже обо мне так думала. Это плохо?

Тревога моментально исчезла из Вериного взгляда, сменившись теплом и даже признательностью…

— Это просто замечательно! — проговорила девушка и крепко-крепко прижалась к груди Игоря, — Видимо, для того мы и вместе, чтобы научиться так жить. Это очень сложно, но у нас должно получиться. Мы ведь — мы. Да? Это очень здорово, что у нас такой потенциально плодородный союз… — Вера все еще пыталась четко сформулировать, — Не в смысле детей, а в смысле возможностей начать принципиально новую жизнь. Поэкспериментировать. Возможно ли так жить вообще? Полная окрытость — это же ведь и полная ответственность… Тебе не страшно?

— Нет, — Игорь говорил правду, — Я слишком верю в нас, чтобы бояться. Правда, вслух такие вещи, наверное, нельзя говорить… Это похоже на излишнюю самоуверенность… Но, что сделаешь, если я и впрямь так думаю?

* * *

До родного двора Игорь дошел, когда уже начало светать. Признаться, ежедневные ночные прогулки уже порядком поднадоели. Сказочность ночного города уже давно воспринималась, как должное. А протяженность знакомых до каждой морщинки асфальта улиц вызывала тоску и низменные мечты о материальном благополучии, включающем в себя наличие собственного транспорта.

От постоянного недосыпа ноги и мысли носили хронически ватный характер. А между тем, думать было о чем. Ситуация постепенно приобретала критические оттенки. В сотый раз прокручивая в голове сценарий своего будущего признания, Игорь пытался предугадать реакции Марийки и их возможные последствия. Все его существо при этом отчаянно искало поводы отсрочить разговор. Дескать, и текст признания недостаточно продуман, и свежей головы, необходимой для подобного разговора, сейчас не имеется. Да и вообще, времени нет: когда ж тут разговаривать, если возвращается домой Игорь, когда Марийка уже спит, а, просыпаясь, застает в квартире лишь вихрь, оставшийся после её скоропостижного отлета на работу. Тот Игорь, который, как всякий нормальный человек, боялся перемен, призывал самого себя не пороть горячку и еще раз тщательно всё обдумать. Но совесть — строгий стражник внутренней гармонии — поблажек больше не давала. Залатанная со всех сторон, она требовала развязки. На этот раз судьба решила подыграть ей.