Слепой Агент - Сергей Майоров Страница 34

— победно вещал диктор, и на экране мелькали спецназовцы в масках, вспышки проблесковых маячков, визжащие перепуганные проститутки и распластанные на снегу тёмные фигуры с руками на затылках.

«В поле зрения сотрудников угрозыска эти, с позволения сказать, фирмы попали давно, и сегодняшняя операция стала итогом кропотливой работы, позволившей связать в единое целое более двух десятков тяжких преступлений: квартирных краж и грабежей, угонов автотранспорта, разбоев. Как выяснилось, труженицы этих фирм не только оказывали своим клиентам сексуальные услуги на дому, но и собирали попутно информацию о их благосостоянии, привычках, распорядке дня… Руководил этими предприятиями человек, числившийся сотрудником частной охранной фирмы. При задержании у него изъят пистолет ПМ с боевыми патронами.»

В кадре мелькнула въехавшая носом в высокий сугроб гороховская «девятка» с распахнутыми дверями, а потом появился и сам Витя с перекошенным лицом и вытаращенными глазами в сопровождении автоматчиков в масках.

«Всего задержано более тридцати человек, в том числе шестеро, занимавшихся изготовлением порнографической литературы в подпольной типографии.»

Камера пробежалась по лицам задержанных, и меня ждал очередной сюрприз: отставной майор ВДВ стоял, раздвинув ноги и заложив руки за голову, у стены в какой-то бомжатской квартире и, злобно кося подбитым глазом, смотрел на оператора.

«Всех, кто имел несчастье столкнуться с этими людьми, просят позвонить…»

Номера телефонов принадлежали Городскому управлению и мне были незнакомы.

Я задумался и не обратил внимания, что увиденное поразило Лику не меньше, чем меня.

Передача закончилась, и замелькало какое-то шоу с призами.

— Мне надо постирать. — Лика соскользнула с кровати и ушла в ванную.

Я подобрал с пола свою «трубку», выключил на телевизоре звук и позвонил в 15-е отделение милиции. Ответил Савельев. С ним мне хотелось говорить меньше всего. Гена отличался на редкость тяжёлым характером, дурацкой прямотой и стремлением высказать каждому в глаза своё о нём мнение. Обо мне он не самым лестным образом отзывался ещё во времена совместной службы, а когда я упустил ствол, и вовсе перестал со мной общаться. Правда сглаживает острые углы, и я всё же решил обратиться к нему с просьбой, хотя мог подождать до завтра.

Он уныло матюгнулся и всё-таки согласился.

— У тебя хорошие друзья, — сказал он, когда я перезвонил ему. — Запоминай… Значит, Красильников Антон Владимирович, шестьдесят восьмого года выпуска, уроженец Новозаветинска… Так… 1985 год — Московским РНС осуждён по статье 144, часть 2 УК РСФСР к двум годам лишения свободы с отсрочкой исполнения приговора на два года… 1990 год — Правобережным РНС осуждён по статье 218, часть 1 к одному году лишения свободы условно… Дальше… уголовное дело 59601 возбуждено 20.10.94 года следственным отделом Центрального РУВД по статье 148, часть 2 УК РФ. Арестован 22.10.94 года. 19.11.94 года освобождён под подписку о невыезде… переквалифицировано на статью 200. Прекращено 09.12.94 года по статье 9 УПК. Достаточно? Или ещё?

— А что, есть что-то ещё?

— А ты думаешь, люди с таким послужным списком останавливаются?

Я молчал.

— Ну, у тебя все? Если есть, давай быстрее, мне на заявку ехать надо…

— Все.

— Тогда — пока. Как у тебя — нормально?

— Отлично.

— Я рад. Звони.

— А что это значит? — Лика ткнула пальчиком в моё плечо с незатейливой синей татуировкой: примитивные силуэты гор, два перекрещенных автомата, орёл, больше похожий на механическую куклу, чем на животное, и подпись: «КЗакВО. 1988-1990».

— Память об армии. По дурости нарисовал, а вывести все никак не собраться.

Два года я прослужил в учебной части войск химической защиты в посёлке Вазиани, недалеко от Тбилиси. Сначала курсантом, потом получил лычки младшего сержанта и полгода командовал отделением, выпустил три курса новобранцев. Надеюсь, если кто-то из них и вспоминает иногда меня, то без особой ругани, я старался быть справедливым младшим командиром. Перед увольнением многие разрисовывались, как могли, изощряясь в символах кавказской романтики. Я поддался общему настроению.

— А, ты в десанте служил?

— Нет.

Мне хотелось остаться одному.

Лика наконец поняла моё состояние и пошла в кухню. Я поправил подушки и закурил, прихлёбывая «джин-тоник».

Горохов, значит, был сутенёром и грабителем, но это ничуть не интересовало моё руководство. Про то, что Бабко как-то подвязан с «травкой», они узнали, а здесь, получается, никакой информации не было! Если Горохов впутал в свои дела охранников, то какие-то сведения должны были дойти до Марголина. Или просто я дурак, и его задержание — тот же вариант, что и с Бабко?

Я вспомнил, как сидел с Бабко в баре и хлестал водку за его счёт. Как он приставал ко мне с расспросами и как я выдал ему рекомендации на случай близкого знакомства с оперативниками.

Смутные подозрения стали выстраиваться в логичную версию, когда я вспомнил, как лазил по его квартире. Мне не хватало нескольких важных кусков из общей мозаики.

Так я думал тогда. Я дал себе слово, что найду их.

И, уже засыпая, отметил неприятное для себя обстоятельство: уголовник Кокос стал моим лучшим другом, а девушка без определённых занятий вытеснила ту, которую я считал невестой.

Так кто же я сам?

* * *

— Ещё кофе будешь?

— Хватит.

Я вернулся после очередной встречи с Шубиным и сидел в штаб-квартире Марголина. Шеф обдумывал моё сообщение и каждые пять минут с завидным постоянством предлагал мне кофе. Наверное, купил где-нибудь по дешёвке большую партию.

— Значит, Однорогов… — Марголин остановился перед сейфом, посмотрел на меня и выудил из бронированных недр дискету. Повертел её в руках с таким видом, будто собирался откусить хороший кусок, сел за стол и включил компьютер. Сам я до сих пор не освоил простейший ПК и потому наблюдал за манипуляциями шефа с уважением.

— Однорогов Кирилл Львович… 40 лет, разведён. Официально — юрисконсульт «Квадрата», а реально — его подлинный хозяин или скорее управляющий. Один из приближённых Гаймакова. Пятнадцать лет проработал в прокуратуре, уволился по собственному желанию в девяносто третьем… Проживает… Любовницы…

На экране появилась фотография. Худощавый мрачный тип с массивной челюстью и высоким лбом.

— Значит, говоришь, именно он и встречается с ондатрой?

— Это не я говорил, это наш синий друг так говорит. Хотя мне кажется, для таких дел нужен бывший опер, а не прокурорский.

Марголин пожал плечами.

— Я узнаю конкретнее, кто он в прошлом. Извини, все это собиралось в дикой спешке, когда «Квадрат» в первый раз нарисовался. Могли что-то упустить. Но то, что он подвязан к Гаймакову, — это однозначно… Когда у вас следующая встреча?