Близнецы. Завещание сына - Андрей Анисимов Страница 14

Она смотрела на экран и вспоминала тот злосчастный вечер. Начался он прекрасно, и ничто не предвещало ссоры. Они вместе возвращались с работы. По дороге набрали в универсаме продуктов и напитков. Когда вышли на улицу, Валя остановил такси. Света любила поесть, и тяжелый пакет с вкусной провизией наполнял ее нутро приятным предвкушением обильного ужина.

Валя сидел на кухне и смотрел, как она готовит. Света чувствовала его взгляд и старалась сделать свои движения привлекательными. Валентину нравилась ее полнота, она ее вовсе не стеснялась и была права. Тощие долговязые девицы с сексуальными губищами из модных журналов, сфотографированные по обыкновению с оскалом улыбки – мечта юнцов, выращенных на рекламном общепите. Мужчины посолиднее по-прежнему не оставались равнодушными к объемным прелестям. Такие поглядывали на Свету с заметным мужским интересом. К тому же, несмотря на пышность форм, Маргулина отличалась легкой походкой, и пластика движений у нее была мягкая, кошачья.

Валентин встал, подошел к ней сзади и обнял. Света кокетливо попросила не мешать, но резонное замечание о том, что кулинарить, когда тебя держат за сиськи, трудно, результата не принесло. Любовник забрался под блузку, привычным движением расстегнул на спине нехитрый замочек и прижал ее к себе. Маргулина вздохнула, поняв, что ужин откладывается, выключила газ, и они перекочевали в спальню. Валентин жадно и быстро получил, чего добивался, Света еще раз вздохнула, уже с сожалением, что все позади.

Сейчас Маргулина не понимала, какая муха ее укусила, когда, подавая Валентину тарелку с отбивной котлетой, она вдруг заявила:

– Если ты относишься ко мне, как к шлюхе, я имею право на вознаграждение.

– Ты о чем, Светочка? – удивился Валя.

– О том. Через месяц возвращается Виктор, и мне придется из этой квартиры выкатываться. Брат – взрослый мужик и сам захочет баб водить. А где я буду тебя принимать? И вообще, ты со мной два года, а мы как сопливые малолетки. Решай, или мы создаем семью и ты покупаешь жилье, или ищи себе другую дуру.

Валентин Аркадьевич резко поднялся и, хлопнув дверью, исчез. Бывшие любовники каждый день виделись на работе, но доктор вел себя так, словно они обычные сослуживцы. Возвращаясь домой, Света без аппетита ужинала и ждала. Валентин не вернул ей ключи, а она не спрашивала. Ключи оставались единственным предметом, связывающим поссорившихся любовников. Она томилась в ожидании, но он не приходил.

Вчера Маргулина написала заявление об уходе и сегодня в поликлинику не пошла. Место медсестры она могла найти себе в течение часа. Но решила немного отдохнуть и о новой работе пока не помышляла.

Фильм закончился, на экране замелькали титры. Светлана машинально пробегала глазами строки с фамилиями незнакомых людей. В конце создатели фильма благодарили организации и частных лиц за помощь. Ей запомнилась фамилия Сундуков, которому объявлялась особая благодарность. Она выключила телевизор, сбросила халат и спряталась под одеяло. Настроение было мрачное, вставать не хотелось. Молодая женщина натянула одеяло на голову и попыталась уснуть. Но мешали мысли о докторе.

Пять лет назад Валентин Аркадьевич развелся. Детей у него от брака не осталось, и холостой врач жил с матерью в двухкомнатной квартире. К маме он относился с необычайным почтением, и привести женщину на ночь позволить себе не мог. Пока брат Светланы, Виктор, не уехал, они встречались где придется. Первый раз Валентин Аркадьевич взял ее в своем кабинете, на кушетке для больных. Тогда Света не думала, что у них возникнут отношения. Просто постеснялась отказать заместителю главного врача. Потом они после работы часто занимались любовью в этом кабинете.

Когда в поликлинике возникла коммерческая деятельность, Валентин Аркадьевич посадил Светлану на справки для автомобилистов. За это она получила пятьсот рублей прибавки. Иногда Валентин тихо вкладывал ей в руку конверт с премиальными. Случалось, в конверте лежало больше тысячи. Светлана не понимала, это деньги от него лично или от их трудовой деятельности, но уточнять стеснялась. Она знала, какую зарплату получает заместитель главного врача, и никогда бы не заикнулась о покупке квартиры, но в последнее время у Валентина явно появились деньги. Однажды в гардеробе театра, шаря по карманам в поисках номерка, он выронил бумажник. Тот раскрылся, и она увидела тугую пачку зеленых купюр. Доктор Крапивников не был жмотом, но и щедростью не отличался. На день рождения он подарил возлюбленной пуховый платок и несколько раз по праздникам – духи или туалетную воду. Зато кормил обильно. Их разлуке шла вторая неделя, а в холодильнике еще сохранилось кое-что из продуктов, что он привозил.

– И что на меня, идиотку, нашло? – укоряла себя Света. – Был мужик, продукты хорошие покупал, а теперь…

Подумав о еде, она ощутила голод и уже хотела подняться, но в это время с нее сдернули одеяло.

– Ой! – вскрикнула женщина и увидела перед собой доктора Крапивникова. Тот стоял над постелью при галстуке и с букетом роз.

– Почему на работу не вышла? – спросил он, жадно оглядывая ее обнаженное тело.

Встреча была бурной и долгой, Сегодня Валентин не спешил, и женщина ощутила в нем не только желание изголодавшегося за неделю мужика, но и нежность.

– Черт с тобой, давай поженимся, – проговорил он, откатываясь на край тахты.

– А жить где? – спросила Светлана, но счастливой улыбки не сдержала.

Валентин встал, подошел к стулу, где висел его пиджак, запустил руку во внутренний карман и добыл завернутый в газетную бумагу сверток.

– Держи свою квартиру. – И сверток полетел на тахту.

– Что это? – прошептала Светлана и с любопытством развернула газету. – Ой, доллары. Ой, как много!

– Я же сказал: квартира, – улыбнулся Валентин. Светлана с удивительной для ее полноты ловкостью вскочила на ноги и бросилась ему на шею.

– Свалишь, корова, – беззлобно проворчал доктор и снова увлек ее на ложе.

– Ну что, орлы, поработаем? – Ерожин оглядел своих подчиненных и, отметив искренний порыв на их физиономиях, улыбнулся.

– Так точно, товарищ подполковник, – ответил за всех Дима Вязов. Сотрудников отдела Никиты Васильевича Боброва Ерожин знал много лет, и знакомства как такового не требовалось. Но начать службу, не собрав в первое утро команду, было бы не правильно. Генерал Еремин ждал его в десять, и подполковник имел время побеседовать с ребятами. В кабинете не хватило стульев, и Коля Маслов приволок еще два из комнаты Тимофея Волкова.

– Вы, господа, меня знаете, я вас тоже, поэтому представляться друг другу нужды нет, а пить водку с утра не принято.

– Никита Васильевич в таких случаях заваривал чаек, – напомнил Ерожину майор Волков. Петр Григорьевич посмотрел на заварной чайник, прикрытый фетровой шляпой, выдвинул ящик, в котором полковник держал набор чайных коробочек, и покачал головой:

– В этом искусстве я профан. Никита Васильевич в чае толк понимал, от меня подобного умения ждать не приходится. А вот в деле постараюсь оказаться не хуже. Я очень уважаю полковника Боброва и занял это кресло по его настоятельной просьбе. Он никогда мне не отказывал, да что вам говорить, все происходило на ваших глазах. Не смог отказать и я ему. Вот мы и вместе. Надеюсь, сработаемся.