Миссия свыше - Татьяна Полякова Страница 13

Мы оставили машину возле ворот и направились к калитке. Мой спутник достал из кармана мобильный, но пока набирал номер, из дома показалась женщина лет пятидесяти, полная, слегка запыхавшаяся, она бросилась к калитке, открыла ее, несколько раз повторив:

– Проходите, хозяйка ждет.

Вслед за ней мы поднялись на крыльцо и прошли в просторную гостиную, где на диване сидела пожилая женщина в шали. Волосы, совершенно седые, она не красила, стриглась коротко, почти как мужчина. Черты лица крупные, грубоватые, смягчались возрастом. Она совсем не походила на обладательницу огромного состояния, все в ней было просто, от вязаной шали на плечах до тапочек с ушками. Обычная бабуля, правда, жила она в доме, который стоит не меньше тридцати миллионов, а может, и больше. Цены на недвижимость растут, а ее собственность находится в самом центре, в исторической части города. Хотя, если не считать камина с замысловатым барельефом, обстановка вполне обычная. Мягкая мебель, ковер на полу, горка с посудой и телевизор на тумбочке из черного стекла. Все достойно, но богатством здесь поразить не стремились. Белый потолок, светлый паркет и обои с цветочным рисунком. Дизайнеры назвали бы их в «английском стиле», а я попросту – деревенскими.

Женщина мне сразу понравилась, она была из тех, кто пережил и горе, и радость, а в богатстве и бедности вела себя с одинаковым достоинством.

– Максимильян Эдмундович, – сказала она, поднимаясь навстречу, было заметно, что хозяйка очень взволнована и нашего прихода ждала с нетерпением. – Спасибо, что пришли.

– Здравствуйте, Тамара Львовна, это мой ассистент, Леночка.

– Вы такая молоденькая, – улыбнулась мне женщина, тяжело опускаясь в кресло. – Расследование – неподходящее занятие для девушки. Простите, болтаю всякую чушь. Я очень расстроена. – И совершенно по-бабьи вытерла слезящиеся глаза концом шали.

– Что-то произошло? – устраиваясь на диване, спросил Максимильян, а я подумала, что в нем в отличие от старухи все фальшиво, и этот голос, и преувеличенная забота, с которой он смотрел на нее, и даже поза: нога на ногу, рука на подлокотнике. Безупречный джентльмен.

– Ничего не произошло, – покачала она головой. – Я звонила Егорушке, телефон по-прежнему отключен. Дома он не появлялся, а отец так и не сообщил в полицию.

– В отличие от вас он не считает, что с сыном произошло что-то скверное. В конце концов, молодой человек мог уехать с друзьями…

– Конечно, мог, – перебила старуха. – Но в такое время… И обычно я могла до него дозвониться. Он знает, что я беспокоюсь, хоть бы смс прислал…

– Молодые люди часто попросту не думают об этом…

– Только не Егор. Он знает, после того, что случилось с Настей, я себе места не нахожу. Домработница советует обратиться к экстрасенсу.

– Что ж, если вы считаете, что он скорее отыщет вашего племянника…

– Да я вовсе не об этом, – махнула рукой старуха. – Мне сказали, вы лучший в городе. А экстрасенс… может, я из ума выжила, но… поневоле поверишь, что все это неспроста. Сначала смерть Ольги, это жена моего брата. Я, признаться, ее недолюбливала, и, когда она утонула, не столько горевала, сколько досадовала. Как ее угораздило утонуть? Озеро-то величиной с бассейн. Ну, может, чуть больше. Там только дети и плавали, не озеро, а озерцо… И нате вам. Потом Женечка… Исчезла. И вдруг этот ужас с Настей…

– Расскажите подробнее, что с ней произошло?

– Ходили с подружкой в ночной клуб… Господи, даже вспоминать страшно. Где-то после двух Настя домой отправилась, одна. У нее была машина, ее так и не нашли. Саму Настю обнаружили утром, в десяти километрах от города на дороге. Совершенно голую. Она замерзла, в ту ночь мороз был под тридцать градусов. Никаких следов. Подружку, конечно, допрашивали, но она ничего не знает. Ее даже на детекторе лжи проверяли. Как Настя оказалась за городом, если собиралась домой? Что вообще произошло…

– Я правильно понял: она именно замерзла? То есть это не было убийством?

– По-вашему, бросить человека на морозе – это не убийство? – возмутилась Тамара Львовна. – Не сама же она разделась? – и проворчала: – На теле не было повреждений, если вы об этом.

– Сексуальная близость?

– Тоже нет. – Я уловила отвращение, как только разговор зашел о сексе. – Настя – скромная девушка, у нее был молодой человек, но они расстались… Его тоже допрашивали. В ту ночь он находился в другом городе.

– А не могла она с кем-то поссориться в клубе? – спросил Максимильян.

– Я ничего об этом не знаю. Моя девочка умерла, и до сих пор мне никто не объяснил, что случилось. А теперь вдруг исчез Егор.

– Сколько дней он не выходит на связь?

– Четыре. Последний раз мы виделись в воскресенье. Он приезжал сюда, мы вместе обедали.

– О своих планах он вам не рассказывал?

– Нет, – чуть помедлив, ответила женщина.

– Чем занимается ваш племянник? – Простой вопрос вызвал явные трудности.

– Ничем он не занимается, – после продолжительной паузы ответила Тамара Львовна. – Числится в фирме отца менеджером, но вряд ли часто там появляется. Горько говорить об этом, но он не в отца. Тот с шестнадцати лет вкалывал. И я, кстати, тоже, и муж мой покойный. Так были приучены. А дети… Да и то сказать, чего Егору особенно стараться, когда и так все есть. Но никаких глупостей, выпивки сверх меры или, спаси господи, наркотиков, этого никогда не было. А если кто иное вам наболтает, то это чистой воды ложь. Выпивает, да. Как все в молодости. Девушек много. Но Егор – хороший мальчик, может, ленивый, может, целеустремленности в нем нет, но хороший.

– С отцом у него какие отношения? – спросил Максимильян.

– Как вам сказать? – нахмурившись и немного поразмыслив, ответила она. – Вроде бы хорошие, но…

– Но? – поторопил Максимильян.

Тамара Львовна взглянула с сомнением.

– Мой брат очень много работает. После гибели жены и вовсе стал целыми днями пропадать в своем офисе. Я все понимала… человеку надо найти опору… Дети были на мне. Но время шло, а ничего не менялось. Понимаете? Детям нужна мать и нужен отец, а если матери нет, значит, отец просто обязан… – Она махнула рукой, точно досадуя. – Они живут рядом, но каждый сам по себе. А теперь брат еще и недоволен. Называет Егора лоботрясом и лодырем. А кто в этом виноват? После того как погибла Настя… брат сам не свой. Настя была его любимицей. Я-то думала, теперь он приблизит Егора, но нет… Они замкнулись в себе, и каждый переживает Настенькину смерть в одиночестве. Несчастная семья, – заключила она, горестно качая головой.

– Что ваш брат думает по поводу этих несчастий?

– Брат? – переспросила Тамара Львовна. – Он со мной думами не делится. Он вообще по натуре человек замкнутый… Максимильян Эдмундович, найдите племянника, у меня дурное предчувствие. Все это неспроста…

– Давайте поговорим об этом, – кивнул Максимильян, перебивая даму с вежливой улыбкой. – Вы считаете, кто-то сознательно вредит вашей семье?