Почти невероятное убийство - Чингиз Абдуллаев Страница 13

— «Кольт»? — удивился он.

— А что?

— Обычно давали «магнум» или французский «Р-220».

— Если хотите, можно поменять.

— Зачем? Мне все равно. Я не собираюсь пользоватьсяоружием в этой стране. Здесь и без меня много стреляют.

Директор усмехнулся.

— Я тоже считаю, что слишком много. Но это внутреннеедело самих американцев. А ваше оружие скорее для самообороны.

— Очень надеюсь, что на меня никто не нападет.

— Я тоже надеюсь, — сказал директор, — нобудьте внимательны. Судя по почерку, действуют профессионалы. Нельзя ихнедооценивать. Где вы собираетесь жить? — спросил он вдруг.

— Только не в зданиях для сотрудников ООН. Там всегдамасса народу. В каком-нибудь недорогом отеле. Я не претендую на роскошь.

— Хорошо. Обговорите этот момент с моим заместителем.Но вечером будьте в номере, к вам приедет сотрудник АНБ. Познакомитесь с ним,поговорите. У меня все. — Генеральный директор привстал, протягивая руку.

Уже выходя из кабинета, он обернулся и спросил:

— А можно задать вопрос по существу данного дела?

— Конечно, можно, — директор поднял на негоудивленный взгляд.

— Вы лично верите, что убийца Карл Эдстрем?

Генеральный директор помедлил с ответом. Наконец произнес:

— Нет, не верю.

— Спасибо. Это все, что я хотел спросить.

Больше всего он не любил сидеть без дела. Его деятельнаянатура требовала постоянного действия, разговора, движения. И вот теперь,изнывая от бездействия уже третий час, он никак не мог дождаться представителяАНБ.

«Странно, — подумал он, глядя на часы, —американцы — народ пунктуальный, всегда отличались точностью».

Словно в ответ на его мысли раздался телефонный звонок. Онподнял трубку.

— Мистер Эскобар? — раздался в трубке густоймужской бас.

— Да! — раздраженно произнес он. В конце концов,этот американец мог позвонить и раньше.

— Вы у себя в номере? — спросил тот же бас.

— Нет, я на Гавайских островах. Вы что, не знаете, кудазвоните?

Говоривший не понял шутки. Или не захотел понять.

— Сейчас к вам приедут. — И раздались короткиегудки.

Он бросил трубку. Черт бы побрал этих американцев! Они могутиспортить ему всю дальнейшую программу. Нет, так дело не пойдет. Надо будет имоб этом сказать. А все-таки интересно, кто убил эту женщину? Он по памятибыстро набросал план этажа, с которым его познакомили еще утром. Значит, двоеохранников стояли в конце коридора. Еще трое людей сидели в этой комнате.Больше никого на этаже не было. Мистика какая-то. Откуда же взялся убийца?Может, он все время был в лаборатории? Тогда почему не сработала аппаратура?Предположим, ему удалось каким-то образом перехитрить охранников и миноватьтелевизионные камеры. Предположим, система электронной сигнализации,регистрирующая постороннего человека, тоже не сработала. Тогда куда делся этотчеловек после убийства? Ведь через несколько секунд в этой комнате уже был КарлЭдстрем. Еще через полминуты — трое остальных. Куда успел спрятаться убийца заэто время? Дурацкий парадокс. Значит, Эдстрем все-таки виноват? Но тогда зачемфотографу обманывать Асенова, зачем неизвестным убирать Дренковича? Все-такиразгадка находится там, в лаборатории. В какой-то момент Вальраф и Фрост сталиопасны для неизвестной организации, и она решила их убрать. Сделано, конечно,виртуозно. Вальраф «случайно» умер от сердечного приступа, а Анну Фростзастрелил ее «любовник» Карл Эдстрем. Не слишком ли все просто? Как он понял изразговоров в комитете ООН, местные власти не знают об истинной причине смертиВальрафа. Американский врач дал заключение, что это сердечный приступ. Надобудет, кстати, присмотреться и к этому врачу. Интересно, кого пришлют к нему изАгентства национальной безопасности? Наверняка какого-нибудь местного ДжеймсаБонда, угрюмого детину, жующего жвачку и стреляющего без предупреждения. Чертпобери, представляю, как он будет мешать!

В дверь постучали. Он поправил галстук, машинально провелрукой по волосам. На пороге стояла женщина лет тридцати. Высокого роста, скороткой стрижкой. Голубые глаза смотрели на него испытующе-внимательно. Наженщине была белая блуза и темно-серый брючный костюм. Он хмуро уставился нанее, наконец спросил:

— Кто вам нужен? Вы, кажется, ошиблись номером.

— Вы Рамон Эскобар, уругвайский коммерсант? —спросила она, не сводя с него пристального взгляда.

— Да, — кивнул он головой, — а в чем дело?

— Я Кэтрин Бенвилл — сотрудник АНБ.

Он растерянно посторонился. Женщина прошла в комнату, недожидаясь приглашения, опустилась в кресло. Он сел рядом, в соседнее.

— У вас есть какое-нибудь удостоверение? — наконецвыговорил он.

— Вы так подозрительны? Пожалуйста. — Она досталаудостоверение сотрудника АНБ.

Он ознакомился с документом, хмыкнул: вот тебе и ДжеймсБонд.

— Что-нибудь не в порядке?

— Нет, ничего. — Он вернул ей удостоверение ивдруг улыбнулся. — Честно говоря, я не ожидал, что пришлют женщину.

Она молча смотрела на него.

— Вы мало похожи на американских суперменов. Хотя,откровенно говоря, все как в кино — женщина-детектив. Я доволен, что будуработать с таким сотрудником.

Она по-прежнему молчала.

— Вы будете хранить молчание на протяжении всей нашейсовместной работы? — хмыкнул он.

— Нет, — улыбнулась она, — просто мнеинтересно. Я впервые встречаюсь с «голубым ангелом» Специального комитета ООН.Про вас ведь рассказывают легенды. И кроме того, вы еще коммунист и русскийофицер.

— Я действительно коммунист, но никакого отношения кКГБ не имею. Мы входим в контактную группу Министерства иностранных дел нашейстраны, и вы об этом прекрасно знаете. Я убежден, что перед тем, как приехатьсюда, вы внимательнейшим образом изучили мое досье. Разве я не прав?

— Правы, — спокойно подтвердила она. — А еслибы я приехала в Москву даже в качестве сотрудника ООН, ваш КГБ не проверил быданные обо мне?

— Конечно, проверил бы, — он исподлобья взглянулна нее, — вот видите, мы постепенно находим общий язык. И вообще, видимо,нам предстоит несколько недель работать вместе. Давайте доверять друг другу,насколько это возможно. Я сотрудник ООН и не собираюсь вынюхивать вашивнутренние секреты. У меня нет никакого задания от КГБ и не может быть.Конечно, там в курсе того, что я здесь делаю, но и только. Это я говорюспециально — чтобы между нами сразу установились доверительные отношения, если,конечно, они возможны. О-о-о, вижу, вижу, вы хотите что-то спросить,пожалуйста, я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы.