Не лучшее время для любви - Шеннон Маккена Страница 12

– Если захотите изменить правила, только скажите. Дейв тяжело и прерывисто дышал. Она чувствовала, как бьется под рукой его сердце. В нем было столько мощи, что справиться с ней не представлялось возможным. Словно сидишь за рулем «феррари», готового рвануть с места.

Ее рука, что лежала на его груди, подрагивала. Он был необычным и непонятным, как неизведанная страна. Она была зачарована. Где-то в голове мелькнула циничная мысль: «Бедная, бедная Марго, заставили ласкать красавца мужчину, практически силой принудили».

Ее рот был в каких-то дюймах от выразительной впадинки у основания его шеи. Так хочется податься вперед и… попробовать его на вкус. Она позабыла про все свои беды и напасти. Все ее мысли были заняты Дейвом Маклаудом. Боже, ей до боли хотелось быть с ним.

– Я совсем не знаю вас, – прошептала она. – Ровным счетом ничего не знаю.

– Да, – ответил он, – не знаете.

Вот так просто. Никаких вокруг да около.

Его честность подкупала. Ей захотелось обвиться вокруг него трепетным вьюном. Ей хотелось, чтобы этот красивый громадный мужчина, о котором она ничего не знала, овладел ею. Какой ужас!

«Зато Майки он понравился», – пронеслась в голове предательская мысль.

Ну и что с того? Майки любого клоуна полюбит, если тот станет кормить его копченой свининой. Маклауд еще решит, чего доброго, что она девушка легкого поведения, раз ее так легко соблазнить. А она-то что о себе подумает! Ну уж нет, лучше оставить все как есть.

Она коснулась указательным пальцем его мягких губ.

– Мы должны остановиться.

Он потерся небритой щекой о ее ладонь, и от этого мужского жеста у нее защемило сердце.

– Отчего же? – спросил он. Она заставила себя убрать руку.

– Потому что я так сказала.

Она согнала спящего Майки со свитера Маклауда, подняла с пола и протянула хозяину, не потрудившись убрать мусор и собачью шерсть.

– Надевайте. И не пудрите мне мозги.

Дейв вздохнул и натянул свитер.

– Спасибо за стриптиз и за то, что развлекали меня, – добавила она, – но нам с Майки пора спать. Сколько я должна вам за ужин?

Дейв нахмурился:

– Да бросьте.

Марго открыла холодильник и достала из-под поддона для льда отложенные на черный день доллары.

– Я не сомневалась, что вы так скажете, и тем не менее… – Она достала из ящика стола несколько меню из ресторанов, где чаще всего заказывала еду на дом. – Так, посчитаем… тако, энчилада, тамаль, креветки… это около пятидесяти долларов плюс еще этак восемь за пиво, так что, скажем, двадцать девять с человека…

– Я не стану брать с вас денег.

– Я не люблю, когда мужчины платят за меня.

– Тем хуже для вас.

Она пересчитала свои сбережения. Двадцать три доллара. Она протянула ему деньги со спартанским спокойствием.

– Я предпочитаю не ходить в должниках у незнакомых мужчин, – сказала она.

– Уберите, пока я не рассердился, – сказал он серьезно. Она скрыла свое облегчение и спрятала деньги обратно.

– Что ж, в таком случае спасибо большое за ужин. Все было великолепно!

– Да не за что.

Марго ждала, что он скажет, мол, у него дела и пора бежать, но Дейв просто стоял и смотрел ей прямо в лицо. Даже неловко как-то стало.

– Спокойной ночи, – рискнула она.

– Почему вы так хотите спровадить меня? – спросил он удивленно.

Она постаралась придать своему лицу недоброжелательное выражение. Это далось ей с трудом.

– Знаете, я не просто так сказала «нет», когда вы пригласили меня на ужин, – ответила она. – По той же причине я не позволяю парням платить за меня. А причина эта в том, что все они начинают вести себя именно так, как вы сейчас, – как будто я должна им что-то.

Дейв покачал головой:

– Ничего такого я не имел в виду…

– Вот и отлично! Спокойной ночи и спасибо за ужин.

– Но я точно знаю, что нравлюсь вам, – сказал он упрямо.

– Допустим. И что с того? – Марго повысила голос. – У меня работы по горло. У меня проблемы с деньгами, проблемы с собакой, проблемы со Снейки, который шлет мне подарок за подарком. Проблемы с мужчинами мне сейчас точно не нужны.

– Но я не…

– У меня нет ни времени, ни сил на бойфренда! Я с собакой-то разобраться не могу.

Дейв поднял руки в примирительном жесте.

– Я вовсе не предлагаю…

– Свиданий на раз мне тем более не нужно. Я не веду беспорядочную половую жизнь. И к чему мы в итоге пришли? – Марго сама ответила на свой вопрос, не дожидаясь его слов. – Ни к чему. Обсуждать больше нечего. Итак, всего хорошего. Договорились?

Дейв достал бумажник, вытащил визитку и положил на стол.

– Позвоните, если прибудут новые подарки.

Он направился к двери. Без спешки, без смущения, без намека на недовольство. Она даже хотела, чтобы он хлопнул дверью. Тогда она почувствовала бы себя лучше, будто обошла его защиту и забила гол в его ворота.

Но он не хлопнул. И ей лучше не стало. Дверь мягко закрылась за ним.

Темнота за окном стала гуще – ведь теперь с ней был только посапывающий в корзине Майки.

Марго ощущала опустошение, когда чистила зубы и заводила будильник. Но теперь, после напряжения, навалившегося на нее, она чувствовала, как ее отпускает. Казалось бы, лечь да выспаться, но она лишь ворочалась на своем тоненьком матрасе.

Ей было жарко, беспокойно. Ее распирало неутоленное желание.

Только этого не хватало ей для полного счастья.

Боже, как она хотела заполучить обратно свою прежнюю жизнь. Снова стать Мэг Каллахан, жить в милом домике на берегу озера, работать над дизайном интернет-сайтов в свое удовольствие, благо дела шли неплохо после долгих лет кропотливой работы. Богатый гардероб, винный погребок, люстра с витражами, ортопедический матрас, ИНН, кредитки – будущее, одним словом.

Ей не хватало подружек. Как они проводили вечера на ее широком диване перед домашним кинотеатром, поедая чипсы и попивая «Маргариту»! Где-то теперь Дженни, Крис и Пая? Она даже грустила по проблемам, которые раньше казались ей серьезными: свидания или их отсутствие; одежда, которая вдруг становилась мала; лишние калории; цветовая калибровка на очередном сайте; налоги и их списание; муравьи на кухне; плесень на потолке в ванной. Ха!

Она бы и хотела заблокировать ненужные воспоминания, да куда там.

Она чувствовала себя маленькой и беспомощной. В таких условиях о сексе не могло идти и речи, но она не могла отказать себе в слабости помечтать.