Песочный человек - Ларс Кеплер

Судебная психиатрия.

Специальное (особо охраняемое) отделение

Лёвенстрёмская больница

За спиной у нового врача с тяжелым звоном закрылась стальная решетка. Металлическое эхо еще какое-то время преследовало его, катилось следом за ним, вниз по винтовой лестнице.

Андерс Рённ передернулся, когда внезапно стало тихо.

С сегодняшнего дня он – сотрудник специального отделения в судебной психиатрии Лёвенстрёмской больницы.

Тринадцать лет назад в этот строго изолированный бункер посадили Юрека Вальтера. Вальтер был приговорен к принудительному лечению с возможностью отпуска за пределы больницы, который ему могли предоставить в особом порядке, по решению суда.

Молодой врач не знал о своем пациенте ничего, кроме диагноза: “Неуточненная шизофрения. Хаотическое мышление. Повторяющиеся острые психотические состояния с крайне агрессивными эпизодами”.

Оказавшись на нулевом этаже, Андерс предъявил удостоверение, оставил у дежурной телефон и повесил ключ от железной решетки в шкафчик. Только после этого дежурная открыла первую дверь шлюз-тамбура. Андерс вошел, подождал, пока дверь закроется, и подошел к следующей. Послышался характерный сигнал – дверь открылась. Андерс обернулся, помахал дежурной и двинулся к ординаторской.

Главный врач Роланд Брулин оказался плотным чело веком лет пятидесяти, с покатыми плечами и стрижкой “ежиком”. Он курил на кухоньке под вытяжкой, листая статью в “Ворфёрбундетс тиднинг” [1]о разнице в зарплате мужчин и женщин. Поздоровавшись, Брулин предупредил:

– Не оставайтесь с пациентом один на один. Вальтеру запрещены отпуска, ему нельзя видеться с другими пациентами, нельзя принимать посетителей, нельзя выходить на площадку для отдыха. Нельзя…

– Никогда? – спросил Андерс. – Вряд ли закон позволяет вот так изолировать…

– Вполне позволяет, – резко сказал Брулин.

– А что он такого сделал?

– Он исключительно любезный человек.

Юрек Вальтер был самым страшным серийным убийцей за всю историю Швеции – и о нем почти никто ничего не знал. После окончания судебных переговоров в ратуше и дворце Врангеля все документы по делу были засекречены.

Андерс с главврачом прошли в очередную бронированную дверь, и молодая женщина с татуировками на руках и пирсингом в щеках помахала им:

– Возвращайтесь живыми!

– Да вы не бескокойтесь, – понизив голос, сказал Брулин Андерсу. – Вальтер немолодой и спокойный. Не дерется, не кричит. Наше главное правило – не подходить к нему. Но Леффе из ночной смены видел, как Вальтер изготовил нож и спрятал его под матрас. Нож надо конфисковать.

– И как мы это сделаем?

– Мы не станем нарушать правила.

– Войдем туда, к Юреку?

– Вы войдете… и будьте добры, постарайтесь изъять нож.

– Я войду?..

Брулин рассмеялся и объяснил: они притворятся, что делают пациенту обычную инъекцию риспердала, но на самом деле вколют ему повышенную дозу зипадеры.

Главврач протащил свою карточку через считывающее устройство и ввел код. Раздался писк, и зажужжал замок бронированной двери.

– Подождите, – попросил Брулин и вынул коробочку с желтыми берушами.

– Вы говорили – он не кричит.

Брулин утомленно провел ладонью по губам, какое-то время устало смотрел на своего нового коллегу, потом тяжело вздохнул и стал объяснять:

– Юрек Вальтер обязательно заговорит с вами – совершенно спокойно, наверняка любезно. – Голос врача был серьезен. – Но потом, вечером, когда вы поедете домой, вы свернете на встречную полосу, и произойдет лобовое столкновение с какой-нибудь фурой… или вам на глаза попадется реклама “Ерниа”, и вы купите топор, а потом навестите детишек в детском саду.

– Я должен испугаться? – улыбнулся Андерс.

– Нет. Но я надеюсь, что вы будете соблюдать осторожность.

Обычно Андерсу не везло, но когда он прочитал объявление в медицинской газете о том, что в особо охраняемое отделение Лёвенстрёмской больницы требуется врач на долговременную замену, полный рабочий день, его сердце забилось быстрее.

Всего минут двадцать езды от дома. А долговременная замена, может статься, позволит ему в дальнейшем попасть в штат.

После медицинской практики в Скарабургской больнице и поликлинике Худдинге ему пришлось согласиться на случайную замену в региональной клинике Святого Сигфрида.

Долгие поездки на Вэксшё и плавающий график никак не удавалось совместить с графиком жены – Петра трудилась в администрации досугового центра – и аутическим синдромом Агнес.

Всего две недели назад Андерс и Петра сидели за кухонным столом, пытаясь найти решение.

– Так дальше продолжаться не может, – спокойно объявил Андерс.

– Что же делать? – прошептала жена.

– Не знаю. – Андерс вытер слезы с ее щек.

Женщина, занимавшаяся с Агнес в детском саду, сказала, что у девочки был трудный день. Агнес отказалась выпустить из рук кружку с молоком, и другие дети стали смеяться над ней. Девочка никак не мирилась с тем, что полдник окончен, потому что Андерс не забрал ее в обычное время. Он-то поехал в садик прямо из Вэксшё, но добрался туда только к шести.