Древнее хобби - Марина Серова

И все-таки это стало для меня наркотиком. Не хобби, даже не чем-то необходимым, а именно наркотиком. Так и тянет доставать всяких мерзавцев, которые благодаря положению или деньгам уверовали в свою безнаказанность и вседозволенность. Так и хочется доставить себе удовольствие – дать этим самоуверенным наглецам по физиономии. Если уж не в прямом смысле, так хоть в переносном.

Четырнадцать лет назад, когда мои родители погибли по вине пьяного прокурора, сумевшего тогда выйти сухим из воды, мы с Аришей ничего не смогли сделать. Доказать вину убийцы не представлялось возможным. Но спустя почти полтора десятилетия я сумела так отомстить прокурору и его водителю, бывшему тогда с ним, что мало им не показалось. Причем я сама оказалась как бы ни при чем. С тех пор лавры Робин Гуда не дают мне покоя, а пьянящее чувство мести толкает на новые подвиги.

Ариша – это мой дед, Аристарх Владиленович. Ему почти семьдесят, но он полон сил и энергии. Страстный любитель казино, необычайный интриган и артистичная натура. Мы живем вдвоем в большом доме в коттеджном поселке.

Четырнадцать лет назад, когда мы остались вдвоем, дед взял заботу обо мне на себя, отдал в элитную школу с углубленным изучением иностранных языков. Потом я поступила в только что открывшийся в нашем городе вуз на самый престижный юридический факультет, после чего какое-то время доблестно трудилась на благо Родины на кирпичном заводе в должности юрисконсульта.

Отомстив прокурору, в скором времени я ушла с этой «престижной» должности, так как поняла, что работать под чьим-то «чутким руководством» с восьми до пяти – не для меня. Наверное, у меня обостренное чувство справедливости: пройти равнодушно мимо преступника, избежавшего наказания, я просто не могу. Если закон оказывается бессилен, это не значит, что нет других вариантов. С тех пор я занимаюсь тем, что, как доблестный рыцарь Робин Гуд, воздаю негодяям по заслугам. Конечно, мне приходится рисковать и порой даже поступать не совсем законно, но мое юридическое образование дает мне представление, как самой не угодить за решетку. Как говорится, незнание законов не освобождает от ответственности, а вот их знание как раз наоборот.

Конечно, я работаю не одна, во многом мне помогают мои друзья и близкие люди. Что бы, например, я делала без помощи Ариши. У деда такие связи! И не только в мире честных и законопослушных граждан.

А моя подруга Нечаева Алина! Трудно найти более деятельного и активного человека в нашем городе. В противовес мне, любительнице посидеть с книжкой у камина или поваляться на диване, Алина, подобно вечному двигателю, постоянно находится в движении. Она участвует в различных акциях протеста, стоит в пикетах, записывается на всевозможные курсы… У нее такой мощный заряд жизненных сил, что их с лихвой хватит на целый отряд миротворцев.

Алина может позволить себе не работать. Ее мама, выйдя замуж за богатого итальянца, живет за границей, время от времени поддерживая дочь в финансовом плане.

Еще один мой приятель – журналист Антон Ярцев. Он работает в местной газете «Горовск сегодня». Надо сказать, что наши отношения с Антошей действительно приятельские и не более. За рамки дружеско-деловых они никогда не выходили и вряд ли когда-нибудь выйдут. Профессия частенько обязывала его присутствовать на всевозможных молодежных тусовках или фуршетах. Иногда по его просьбе я составляла ему компанию, и ни один из нас не расценивал это как выражение особой симпатии. Я иногда обращалась к Антону со своими просьбами, и он с удовольствием на них откликался.

В тот день Ариша пришел поздно, впрочем, как обычно. Точнее сказать, он явился под утро. Я давно привыкла к ночному образу жизни моего предка и почти не реагировала на это, лишь время от времени напоминая деду о необходимости думать о своем здоровье. Утром, за завтраком, он непривычно долго мешал сахар в своей чашке, не притронулся к хрустящим хлебцам, а потом вообще опрокинул молочник, и по столу растеклась белая сливочная лужа.

– Ариша, давай колись, ты проиграл вчера в покер? – не выдержала я.

– Полетт, я не был вчера в казино, – отмахнулся дед.

Вот это номер! Если бы дед сказал, что съездил за ночь в Париж и вернулся обратно, я удивилась бы меньше.

– А где же ты «променадил» до половины четвертого утра? Уж не у дамы ли сердца?

Дед посмотрел на меня с укором.

– Я похож на старого ловеласа? Нет, я был вчера в гостях у моего давнего приятеля, Евгения Матвеевича. Были еще трое наших знакомых… Мы так хорошо посидели, «уговорили» пару бутылочек коньяка… Ну, организовали, конечно, партию в покер…

– И?..

– Что «и»?

– Ты проиграл?

– Нет, Полетт, я выиграл. Мелочь, конечно, мы ведь играли в «дро-покер», больших ставок не делали, это же так, домашний вариант, пятикарточный стад.

– Так ты расстроился из-за этого? Хотел отхватить большой куш, а получил маленький?

– Дело не в этом. Один из гостей рассказал весьма печальную историю своего близкого друга, Игната Ремезова. У него свое дело, он устанавливает бассейны и искусственные водоемы. Порядочный человек, хороший парень. Да и семьянин тоже: у него молодая жена, которую он очень любит.

– Кажется, ты уже упоминал когда-то это имя.

– Верно. Это ведь и мой знакомый. Правда, я не знаю его так близко, как рассказчик, но тем не менее всегда неприятно, когда страдают хорошие люди, да еще незаслуженно.

– И что же случилось с этим хорошим парнем?

– Игнату, а точнее, его ООО «БИП» заказал пруд во дворе своей большой фазенды владелец колбасного цеха нашего городка. Это некто Епифанцев Игорь Дмитриевич. У него приличный загородный дом в нескольких километрах от города, в деревне Полянка. Живописнейшее место, скажу я тебе! Кругом лес, луга, даже небольшое озерцо есть за деревней. Там, говорят, водятся такие карасики!.. А в лесу – грибы: лисички, сморчки, подосиновики…

– Ариша, подожди. Подосиновики – это, конечно, замечательно, но суть-то в чем?

– А, так вот. Этот Епифанцев выкупил за деревней большую площадь. Уж не знаю, сколько там земли, говорят, гектаров десять, не меньше. Построил огромный трехэтажный дом, знаешь, как барские усадьбы на старинных полотнах. Разбил около дома парк с фонтаном, ну там ели голубые, туя, каштаны, еще какая-то экзотика… И захотелось его величеству личное озеро. Чтобы не в деревню ходить на лилии и кувшинки любоваться, а чтобы прямо, так сказать, под окном. Идешь по парку среди елочек и – нате вам! Водоем со всеми атрибутами, ходи, любуйся на ровную гладь воды, отражающую голубое небо…

– Ариша, с чего это тебя потянуло на лирику?

– Да, Полетт, ты права, все это лирика. А сейчас начнется суровая проза жизни. Дело в том, что, когда Епифанцев с Ремезовым составляли договор на этот злосчастный пруд, они договорились, что заказчик никакой предоплаты делать не будет. Обычно Игнат брал пятьдесят процентов на материалы и только тогда начинал работу. Но директор колбасного цеха убедил его, что заплатит сразу, как только пруд будет готов, дал честное благородное слово, причем в присутствии свидетеля – своего главного бухгалтера. Ремезов поверил ему, закупил материалы и начал работать. Загнал на территорию экскаватор, вырыли котлован…