Соавторы - Александра Маринина

Им не было нужды скрывать свои встречи, все трое были давнознакомы, более того, их связывали в прошлом не только служба и общие дела, но иобщие неприятности, а в настоящем - взаимная поддержка в непростом деле преодоленияпоследствий тех самых неприятностей. Так что беседа нынешняя происходила не вконспиративной обстановке на какой-нибудь хитрой нейтральной территории, а насамой обычной даче одного из собеседников, в самое обычное для пребывания загородом время - в субботу, около пяти вечера, на свежем воздухе, возле дымящегомангала, установленного метрах в десяти от крыльца.

- Надеюсь, вы не забыли того журналиста, молитвамикоторого мы поимели столько проблем на наши головы? - как бы между прочимспросил хозяин дачи, вальяжного вида полный мужчина с массивной головой,гладкими щеками и блестящими выпуклыми глазами, похожий скорее напреуспевающего ученого мужа, нежели на бывшего начальника, под которымнекоторое время назад с треском развалилось руководящее кресло.

- Забудешь его, как же, - сквозь зубы отозвалсяхудощавый, очень высокий мужчина, ловко переворачивая над углями тонкие шампурыс нанизанными на них маленькими кусочками баранины.

Третьей в этой вполне заурядной компании была женщина летпятидесяти с улыбчивым, но отчего-то казавшимся злым лицом, стройная и оченьхоленая. Она выглядела бы лет как минимум на восемь моложе, если бы не обильнаянезакрашенная седина в волосах. Она стояла, засунув руки в карманы легкойдорогой куртки, слегка покачиваясь с пяток на носки и разглядывая верхушкисосен, во множестве растущих на дачном участке.

Казалось, она даже и не слышала произнесенных вполголосареплик, однако это было не так.

- Но ведь он же… того… - равнодушно заметила она, неотрывая взгляда от едва колышущихся темно-зеленых мохнатых веток.

- Вот именно, - веско подтвердил Вальяжный. -Журналист-то того, а материалы его где?

- Опубликованы, - по-прежнему равнодушно произнеслаЖенщина.

- Только при его жизни, - возразил Вальяжный. - Послеего гибели ничего больше не публиковалось. И шума никакого не было. Какой изэтого вывод?

- Значит, он больше ничего ни на кого не накопал, -подал голос Худощавый. - Что накопал - то напечатали. А потом все. К чему этотразговор-то? Нам ведь без разницы, что он там на кого еще нарыл, главное, чтонас с вами он успел обгадить. Своя рубашка, как известно, к телу поближе, ачужие караваи мне лично без надобности. Если кто-то еще погорит после егосмерти, так и пусть.

- Не стратег ты, друг мой, не стратег и даже не тактик,- покачал головой Вальяжный. - А если я вам скажу, что после гибели этогощелкопера осталась целая куча материалов, которые он не успел обработать итиснуть в своей газетенке?

- Да и пусть. - Худощавый сделал неосторожное движение,обжег пальцы о раскаленную часть шампура и болезненно сморщил красивое тонкоелицо. - Нам-то что с того?

- Откуда известно про материалы? - В голосе Женщиныпослышался проснувшийся интерес. Она, в отличие от мужа, была и тактиком, истратегом и невысказанную мысль Вальяжного уловила почти сразу. - И насколькоэта информация достоверна?

- Суди сама.

Жестом фокусника Вальяжный достал из глубокого карманапросторного кожаного жилета, накинутого поверх светлой рубашки с короткимирукавами, книжку карманного формата в мягком переплете и показал Женщинеобложку.

- Тебе это ни о чем не говорит?

- Абсолютно, - она пожала плечами. - Я такое не читаю.

- Я тоже не читаю, - усмехнулся Вальяжный. - А вот мояжена очень даже читает. И знаешь, что она мне сказала пару дней назад? Что вэтой книжонке описан наш с вами общий знакомый из соседней области.

Она его прекрасно помнит и узнала безошибочно. Имя, конечно,другое, а вот должность, описание внешности, привычки, манера говорить и даженекоторые его прегрешения - все совпадает в точности. Я не поверил, она мнезакладочку сделала, чтобы я на ночь сам прочел.

- Ну? - поднял на Вальяжного встревоженные глазаХудощавый. - И что там?

- А то там! Я как дурак всю ночь книжку читал, кускиинформации сопоставлял, карандашом на полях пометки делал, с утра водителяпослал в магазин, велел все книжки этой серии скупить и еще два дня, пока вытам жизнью наслаждались, просидел не разгибаясь, тексты смотрел. Осталась послеэтого сукина сына информация! Осталась! Только где она? Если бы ее нашли вовремя обыска у него дома или в редакции, мы бы уже знали об этом, шуму было бывыше крыши. А так - тишина. По версии мести за публикации нас с вами дернули поразику, и все заглохло. Следующим шагом должна была стать отработка версиипредупреждения готовящихся публикаций, то есть начали бы месить всех тех, накого он собрал материал, но еще не сдал в печать. И если бы следствие этуверсию отрабатывало, то дело бы расследовалось до сих пор, потому чтофигурантов - море. А следствие закрыто. Приостановлено. Я узнавал, это точно. Ичто самое любопытное, приостановлено уже давно, почти год назад.

- Почему приостановлено? - прищурилась Женщина. - Оничто, не верят, что это был несчастный случай?

Почему дело не прекращено за отсутствием состава?

- Видать, не верят. В несчастные случаи с журналистаминикто почему-то верить не хочет, - снова недобро усмехнулся Вальяжный. -Несчастный случай может произойти с кем угодно - с дворником дядей Ваней, солимпийским чемпионом, даже с разведчиком. Только не с журналистом. Еслижурналист умирает не своей смертью от продолжительной болезни, то непременнооттого, что боролся за правду, а его злые негодяи вроде нас с вами пыталисьостановить. Стереотип мышления, который сами же журналисты и насаждают.Дескать, такие они особенные, что, в отличие от нас всех, умирают исключительнона боевом посту. Ладно, это все пустое, друзья мои. Важно одно: версия онесчастном случае не прошла, а никаких других версий у следствия нет, все, чтосмогли придумать, проверили, больше проверять пока нечего, поэтому делоприостановлено. А раз они так быстро покончили с делом, всего за шесть месяцев,значит, собранные журналистом материалы пропали. Нет их у следствия. А у этихписак художественных - есть.

И хотелось бы их получить.

- Зачем? - удивился Худощавый. - Для чего тебе?

- Не тебе, а нам. Всем нам, - спокойно осадила мужаЖенщина. - Идея отличная, надо четко продумать план ее реализации. Скоро там утебя? Не сгорит мясо?

- Еще пару минут. Можно накрывать на стол, - сообщилслегка обиженным тоном Худощавый, опытным взглядом окидывая шампуры сбараниной.

- Вот и славно, - кивнула она. - Поедим молча,подумаем, а потом обсудим, что делать дальше.