Дело о молчаливом партнере - Эрл Стенли Гарднер

Милдред Фолкнер, сидевшая за своим столом в застекленномофисе «Фолкнер флауэр шопс», выбрала карандаш нужного оттенка. Для эскизов онаобычно пользовалась цветными карандашами, которые помогали ей представить общеерасположение цветов в букете. Теперь она работала над предварительным наброскомгостиной Элсвортов, пытаясь подобрать что-нибудь подходящее для скучных зеленыхканделябров, которыми миссис Элсворт собиралась иллюминировать комнату.

Кто-то постучал в стекло, и она, подняв голову, увиделаГарри Пивиса.

Она отложила рисунки в сторону и кивком пригласила еговойти.

Пивис принял ее приглашение так же, как делал все остальное,– ничем не выдавая своих мыслей, не ускоряя и не замедляя шага. Крепкосложенный мужчина, чьи плечи и руки несли на себе следы тяжелой работы, которойон занимался на ферме в ранней юности. Теперь, достигнув процветания и почтиполной монополии в розничной торговле цветами в городе, он изо всех силстарался соответствовать образу преуспевающего бизнесмена. Его костюм былхорошо сшит, а ногти отполированы и наманикюрены, несмотря на то что этосоставляло странный контраст с его грубыми, натруженными пальцами.

– Задержались на работе? – спросил он Милдред.

Она улыбнулась:

– Я почти всегда работаю допоздна. То одно, то другое.Платежные ведомости, подоходный налог, расчет сметы и куча других дел. К томуже сейчас только семь часов.

– Приходится туго после того, как у сестры стало плохо ссердцем?

– У меня все в порядке.

– Как она?

– Карлотта?

– Да.

– Гораздо лучше.

– Рад это слышать.

– Она почти все время проводит в постели, но с каждым днемее состояние улучшается.

– У вас три магазина, не так ли?

– Да, – ответила она, зная, что он прекрасно осведомлен нетолько о том, сколько у нее магазинов и где они находятся, но и о том, какой ониприносят доход.

– Понятно, – сказал Пивис. – Что ж, я думаю, неплохая мысльвложить немного денег в таких девочек, как вы.

– Что вы имеете в виду?

– Я говорю о доле в вашем бизнесе.

Милдред улыбнулась и покачала головой:

– Спасибо, мистер Пивис, но мы и так справляемся неплохо. Унас совсем маленькая и очень замкнутая фирма.

– Возможно, не такая уж замкнутая, как вы думаете.

– Достаточно замкнутая, – снова улыбнулась она. – Веськапитал принадлежит мне и Карлотте.

Его серовато-зеленые глаза блеснули из-под густых бровей.

– А если подумать?

На мгновение она нахмурилась, потом рассмеялась:

– Ах да. Есть еще сертификат на пять акций, который мы далиКоринне Делл, когда создавали компанию, – нам требовался третий директор. Этадоля была необходима, чтобы квалифицировать ее как директора.

– Вот именно, – сказал Пивис, вынимая из кармана сложенныйсертификат. – Дело в том, что Коринна вышла замуж за одного из моих людей, и…Короче говоря, я теперь владелец этих акций. Отметьте это в своих книгах ивыдайте мне новый сертификат.

Нахмурившись, Милдред Фолкнер развернула документ.

– Надеюсь, с бумагой все в порядке, – усмехнулся Пивис. –Подпись передающего лица и все такое.

Она положила сертификат на стол и прямо взглянула насобеседника:

– Послушайте, мистер Пивис, мне это не нравится. Этонечестно. Я не знаю, что у вас на уме. Вы конкурент, и мы не хотим, чтобывмешивались в наши дела. Коринне не следовало продавать эти акции. Возможно, всложившихся обстоятельствах она не могла поступить иначе, но я хочу, чтобы вызнали, как мы к этому относимся.

Пивис ответил:

– Бизнес есть бизнес. Вы проморгали эти акции, а я ихподобрал. Вы мне нравитесь. Я хочу, чтобы и я вам нравился. Но когда высовершаете ошибку в бизнесе, а я могу ею воспользоваться, я именно так ипоступаю. Так ведутся дела. И знаете что, мы могли бы совершить неплохую сделкус оставшимися акциями. Вы останетесь здесь и будете управлять делом. Я возьмупятьдесят один процент и…

Она покачала головой.

– Вы сможете зарабатывать столько же денег, сколько сейчас,– заметил он, – и при этом иметь в своем распоряжении неограниченный капиталдля расширения бизнеса. Я буду для вас хорошим компаньоном.

– Нет, спасибо. Нас устраивает нынешнее положение вещей.

– Тогда просто сделайте перевод на эти пять акций.

– Но что вы собираетесь делать?

– Ничего, – ответил он с притворно простодушным видом. – Яне намерен вмешиваться в вашу работу. Я стану чем-то вроде молчаливогопартнера. Продолжайте трудиться и зарабатывать как можно больше денег. Теперь,имея в вас свой интерес, я буду только рад тому, чтобы работники попозжезадерживались на службе.

Он улыбнулся и поднялся с места. Милдред смотрела, как онидет через торговый зал, не сомневаясь, что его острые глаза под нависшимибровями не упускают ни одной детали.

Некоторое время она сидела в глубокой задумчивости, потом,отложив в сторону эскизы, обратилась к Лоис Карлинг, дежурившей за прилавкоммагазина:

– Закрывайте в девять тридцать, Лоис. Я уже не вернусь.

Она задержалась на минуту, чтобы оглядеть себя в высокомзеркале перед витриной. В тридцать два года у нее была фигурадвадцатидвухлетней, а опыт, приобретенный за семь лет, что прошли со днясоздания ею прибыльного бизнеса, помог ей возмужать физически и умственно – вее внешности чувствовалась внутренняя энергия и телесная крепость, она явно незнала, что такое лишний вес. Только настоящий работник мог иметь такой бодрый,собранный и целеустремленный вид.

Стоя у дверей, Лоис Карлинг смотрела на нее взглядом, вкотором раздражение смешивалось с легкой завистью. Если Лоис Карлинг воплощалав себе динамизм юности, взрывные силы молодого вина, то Милдред могла служитьолицетворением зрелой индивидуальности вина выдержанного. Вероятно, было толькоестественно, что Лоис Карлинг, не имевшая ничего, кроме красоты и нетерпеливогожелания достичь успеха, обойдясь без унылого правила «медленно, но верно»,задавала себе вопрос: «Что в ней есть такого, чего нет у меня?» – однако у Лоисэто был не риторический вопрос, ответ на который подразумевался сам собой, аинстинктивная попытка нащупать собственную дорогу. Но поскольку ей былисовершенно чужды философские размышления, она выдвинула из конторки ящик,вынула из него коробку сладостей, которую мимоходом сунул ей Гарри Пивис, ивпилась зубами в шоколад.