Счет по-венециански - Донна Леон

Это случилось в последний вторник сентября. В горах, отделяющих север Италии от Австрии, выпал первый снег — на месяц раньше обычного. Буря налетела внезапно, обрушилась из непонятно как и откуда взявшихся тяжелых туч. Не прошло и получаса, как дорога, ведущая через перевал над Тарвизио, сделалась скользкой и смертельно опасной. Здесь уже месяц не было дождя, так что снег ложился поверх блестящего слоя машинного масла и смазки.

Такое сочетание оказалось роковым для шестнадцатиколесной фуры с румынскими номерами и накладной на девяносто кубометров сосновых досок. К северу от Тарвизио трасса изгибалась и шла вниз, к автостраде, за которой было уже рукой подать до тепла и более безопасной дороги; и именно на этом повороте водитель слишком резко тормознул, потерял контроль над огромной машиной, и она слетела с дороги на скорости пятьдесят километров в час. Колеса взрыли еще не успевшую промерзнуть землю и машина устремилась в глубину оврага, налетая на деревья и срезая их словно гигантская коса. В конце концов фура врезалась в скалу и разлетелась на куски, разметав на много метров вокруг свой груз.

Первыми на месте трагедии оказались водители таких же большегрузных машин, которые, не задумываясь, остановились, чтобы помочь попавшему в беду собрату. Поначалу они кинулись к кабине, но водитель уже не нуждался в помощи: его безжизненное тело повисло на ремне безопасности, он почти выпал из кабины, голова запрокинулась от удара ветки, что сорвала с петель дверь, пока машина неудержимо неслась вниз. Водитель грузовика, везший в Италию свиней на забой, вскарабкался на искореженный капот и заглянул в кабину сквозь ветровое стекло, чтобы проверить, нет ли там второго водителя. Пассажирское место пустовало, так что добровольцы, а их набралась уже целая группа, стали разыскивать напарника погибшего, которого, по всей вероятности, выбросило из машины.

Четыре водителя начали осторожно спускаться по склону; оставив пятого на дороге расставлять аварийные знаки и вызывать по своей рации polizia stradale [1]. Снег валил так, что в двух шагах ничего не было видно, и прошло какое-то время, прежде чем один из искавших разглядел почти на середине склона скрюченную фигуру. Двое других ринулись туда в надежде, что человек еще жив.

Они спешили, поскальзывались, падали, с трудом пробирались через сугробы, которые с такой ужасающей легкостью преодолела фура. Один из них опустился на колени перед неподвижным телом, уже присыпанным тонким слоем снега. Он принялся стряхивать этот снег, все еще надеясь обнаружить признаки жизни в лежавшей ничком фигуре. Он смутно надеялся, что человек еще дышит. Но тут его пальцы запутались в длинных волосах, он смахнул остатки снега, и сомнений не осталось: лицо с такими тонкими чертами могло принадлежать только женщине.

В этот момент его окликнул товарищ, стоявший чуть ниже по склону. Обернувшись, он вгляделся сквозь пелену снега в силуэт стоявшего на коленях человека. Тот рассматривал что-то в паре метров от следа, оставленного на заснеженном склоне машиной.

— Что там у тебя? — выкрикнул он, мягко надавливая пальцами на шею женщины, чтобы понять, не теплится ли жизнь в этом причудливо изогнутом теле.

— У меня тут женщина, — отозвался тот, что стоял ниже. — Мертвая, — добавил он, почувствовав, что горло под пальцами совершенно неподвижно.

Уже позднее тот водитель, который первым подобрался к кузову, рассказал: дескать, сначала он решил, что везли манекены — ну, таких пластмассовых баб, которых наряжают и ставят в витринах магазинов. Они валялись в снегу у раскуроченных дверей грузовика — их было где-то шесть, может, больше. А одну вроде как завалило досками, которых было полным-полно в кузове. Ее наполовину выбросило из машины, а ноги накрепко прижало штабелем досок, уложенных так плотно, что они не рассыпались даже от удара фуры о скалу. Вот только возникал вопрос: если это и вправду манекены, зачем было их одевать? И с чего это снег вокруг них сделался красным?