Дурацкая история - Екатерина Вильмонт

Я решила всем друзьям сделать сюрприз и упросила маму никомуничего не говорить о моем приезде.

Вообще-то было известно, что на летние каникулы яобязательно приеду в Москву, но когда именно, не знал никто.

Мы с Ниночкой, женой моего деда, бегали по магазинам впоисках подарков, а когда выдохлись, зашли в кафе.

– Асенька, – сказала Ниночка, глядя на меня своимичудными глазами, – ты так рвешься в Москву?

– Не могу дождаться! – призналась я. – Я таксоскучилась… Ужас просто!

– А Париж? Неужто ты не полюбила Париж? – ревнивоспросила она.

– Почему? Полюбила, но… Все равно Москву я люблюбольше…

– Так ты к нам не вернешься?

Последние полгода я прожила в Париже с моим дедом, всемирнознаменитым оперным певцом Игорем Потоцким, и его молодой женой, бывшейбалериной «Гранд-опера»

Ниной Лаваль. Ниночка родилась и выросла в Париже, но попроисхождению русская… Дед купил в Париже роскошную квартиру, и они с Ниночкойпо настоянию мамы и папы увезли меня из Москвы, чтобы я «жила нормальнойжизнью», а не «носилась по Москве в поисках преступников». Конечно, им было заменя страшно, а я чуть не умерла в этом Париже от тоски. То есть первое времямне все было ужасно интересно, все-таки Париж – это Париж, и даже подружка у менятам нашлась, Ниночкина племянница Николь, моя сверстница, отличная девчонка ипо-русски говорит. Николь целыми днями таскала меня по городу, и это былоздорово! А потом… Потом начались будни. Меня отдали в школу, где учились детиживущих в Париже американцев. Поскольку по-французски я и двух фраз сказать немогла, а английскому меня вроде бы учили… Но что это были за муки! Врагу непожелаю! Однако через месяц я немного втянулась и даже стала неплохо учиться. Уменя в один прекрасный день в голове словно дверца какая-то открылась, и язаговорила по-английски. Ниночка ликовала.

И уверяла меня, что скоро я заговорю и по-французски.

Для этого они с дедом говорили со мной только по-французски…И это бы еще полбеды… Но поскольку дед постоянно ездит на гастроли и беретНиночку с собой, то меня оставляли на попечение мадам Жюли, их экономки,которая не знала ни единого слова ни по-русски, ни по-английски, и мне хочешьне хочешь приходилось как-то объясняться с ней. В результате я заговорила ипо-французски, к великой радости деда. Мне было обещано, что на пасхальныеканикулы поеду домой, но… Мама в это время была на съемках в Будапеште, папа,как всегда, «болтался в морях», а дед как раз собирался на гастроли в Испанию ивзял меня с собой… Вот и получилось, что я не была дома целых полгода… СМатильдой мы переписывались, но… Не умеем мы писем писать! Разве это общение?

И вот теперь я еду в Москву! Вернее, лечу. Одна! Встречатьменя собирается мама. А к Мотьке я просто заявлюсь.

То-то будет визгу! А еще я ужасно соскучилась по тете Липе,по ее ласковому ворчанию. Наверное, из всех моих близких больше всего я нужнатете Липе! И мы не виделись целых полгода…

Дед, прощаясь со мной, сказал:

– Аська, я все понимаю! Думаешь, я сам иной раз не лезуна стенку от тоски по дому? Вообрази, даже очень часто! И летом надеюсь хотьмесячишко пожить на нашей подмосковной даче. Но, знаешь, есть такое противноеслово – надо!

– Дед, ты это к чему? – спросила я.

– А к тому, что осенью ты должна вернуться в Париж!

Тебе это необходимо. Гляди, ты за полгода навострилась надвух иностранных языках болтать. Разве это плохо?

– Дед, с чего ты взял…

– Что ж, я тебя не знаю? – усмехнулся дед. –Приедешь домой, рассиропишься, Липа начнет тебя облизывать, как котенка… Этоведь хорошо, приятно, но… Ты уже большая, и, поверь, то, чему ты тут научишься,очень тебе пригодится и дома! Я вовсе не требую, чтобы ты всегда жила в Париже,более того, я бы этого не хотел, но еще год – обязательно! Обещай мне, Аська,что ты вернешься?

А я в свою очередь обещаю свозить тебя в сентябре в Италию.И не с кем-нибудь, а с Мотькой!

– Дед!

– Что дед? Разве я тебя когда-нибудь обманывал? И неговори мне, что в сентябре начнется учебный год. Ради такого дела и пропуститьзанятия не грех! – подмигнул он мне.

Две недели с Мотькой в Италии. С ума сойти! Что с ней будет,когда ей скажу…

В самолете меня уже колотило от нетерпения. Вот еще немного,и я увижу маму. Интересно, она возьмет с собою в Шереметьево тетю Липу? Нет,наверное, тетя Липа не захочет, она останется дома, чтобы приготовить все моилюбимые блюда. А еще меня дома ждут пес Лорд и, конечно же, Мефистофель, мойобожаемый кот, которого я нашла в подвале, где меня запер бандит Шапка, авызволил оттуда Костя… За год мы распутали восемь дел, одно сложнее другого.

Интересно, а без меня они расследовали что-нибудь? Конечно,«Квартет» уже не собрать… Еще бы. Костя и Митя в этом году будут поступать винституты… Митька собирался на юридический, а Костя еще и сам толком не знал,куда податься… Кстати, и Олег будет поступать на факультет журналистики… А намс Мотькой учиться еще два года…

Но вот наконец самолет пошел на посадку.

Я полгода не видела маму и даже зажмурилась при виде ее –такая она у меня красивая.

– Мамочка! Мама!

– Аська! Деточка, как ты выросла!

Мы с мамой чуть не задушили друг друга в объятиях.

– Мама, а тетя Липа где?

– Дома, ждет не дождется, я хотела взять ее с собой, аона ни в какую! Вы, говорит, там без меня намилуетесь, а уж дома Аська моябудет! – хохочет мама, то и дело целуя меня. – Ну как? Ты совсемпарижанкой стала! Это Ниночкиных рук дело, да? Она говорила, что ты уже ипо-французски здорово болтаешь? Ну все, идем, доченька, машина ждет!

– Машина? Сережина?

Сережа – старый друг папы и всей семьи.

– Нет! Сережи нет в Москве! А машину дал Феликс!

– Феликс? – поразилась я. – С какой стати?

– Ни с какой! Я встретила его в лифте, он спросил протебя, я сказала, что ты завтра прилетаешь, вот он и предложил машину!

– «Мере»?

– Естественно!

Наш сосед по дому, банкир Феликс Ключевский, обязан нам сМатильдой жизнью – мы дважды спасли его, и в благодарность он оплатил нампоездку в Израиль, где мы тоже распутали одно дело…

Мы сели с мамой в роскошный «Мерседес» банкира. Но шофер унего теперь был другой. Поздоровавшись с ним, я спросила про Федора, прежнегошофера.

– Федор в отпуске! Через две недели вернется. Женилсяон.