Элементарно, Васин! - Галина Куликова

Когда Маша Бурова вышла из кинотеатра, город уже окуталисумерки. На улице было довольно прохладно. Маша поежилась и вдруг сообразила,что оставила плащ в своем кабинете. Она подняла голову и посмотрела на здание,в котором находился частный Музей театральных костюмов, где она работала. Ейповезло: в кабинете Дианы Кудрявцевой еще горел свет.

Музей располагался в левом крыле старого особняка, занятогов основном юридическими конторами. Здесь был отдельный вход, и Диана, котораявсегда уходила последней, лично запирала его и включала сигнализацию. Проклинаясвою забывчивость, Маша отправилась за плащом.

Сверкающая витринами улица выглядела нарядной и оживленной,но, когда Маша свернула под арку и попала в тесный, плохо освещенный дворик,шум стих, и ее каблуки гулко застучали по асфальту. Нет, женщинам не стоитработать допоздна.

Подойдя к входу, Маша нажала на кнопку переговорногоустройства, но ответа не последовало. Подождав немного, она повторила вызов, иснова безрезультатно. Обеспокоенная, она достала из сумочки мобильный телефон ипозвонила в офис. Бесполезно — личный номер Дианы отзывался длинными гудками.Неужели начальница ушла, забыв погасить свет? Довольно странно. Строгая ивнимательная к мелочам, она ужасно не любила небрежности. Музей был ее любимымдетищем, и в стремлении сберечь для него лишнюю копейку она требовала отподчиненных строжайшей экономии во всем — от бумаги и скрепок до телефонныхразговоров. Все счета, в том числе и за электричество, она всегда подписываласама.

Маша ступила на крыльцо и отперла дверь своим ключом —сигнализация не сработала. Что за ерунда? Входить в темный вестибюль былострашновато, и молодая женщина беспомощно оглянулась назад. Только тут оназаметила, что автомобиль Дианы припаркован возле полуразвалившейсятрансформаторной будки. Значит, начальница все-таки внутри. Но почему же тогдаона не откликается на звонки?

— Диана! — крикнула Маша, пытаясь нашарить настене выключатель.

Только после того, как в вестибюле наконец зажегся свет, онарешилась войти внутрь. И кто бы мог подумать, что музей, который она знала каксвои пять пальцев, покажется ей сейчас таким страшным? Впрочем, она раньшеникогда не оставалась здесь одна, да еще поздним вечером. Кабинет Дианы находилсяна втором этаже. Медленно поднимаясь наверх, Маша старалась ступать тихо,однако старая лестница проговаривала каждый ее шаг: «шарк, шарк». Круглыепотолочные лампы в коридоре второго этажа гудели от напряжения, и иххирургический свет резал глаза.

— Диана! — снова крикнула Маша, мелкими шажкамипродвигаясь по коридору.

На этот раз голос ее дрогнул — она увидела, что дверь вкабинет начальницы открыта настежь. Однако оттуда не доносилось ни звука, нишороха… Нужно было заставить себя дойти до кабинета и заглянуть внутрь. Машапочувствовала, что на затылке у нее шевелятся волосы. Вдруг за дверьюкто-нибудь притаился?

Она остановилась и прислушалась. В музее было так тихо, чтособственное дыхание показалось Маше сиплым и опасно громким. Сбежать или все-такирискнуть и войти?

Вытянув шею, она на цыпочках прокралась к двери, усилиемволи преодолела последние метры… В тот же миг она в ужасе отшатнулась назад и,привалившись к стене, зажала рот ладонью.

Диана Кудрявцева лежала на ковре возле своего рабочего стола.Судя по всему, ее ударили по голове бронзовой статуэткой, брошенной тут же.Вокруг головы — темный ореол крови. Поборов приступ страха, Маша с колотящимсясердцем вошла внутрь. Она настороженно оглядывалась по сторонам. Что, еслипреступник все еще здесь, прячется… за занавесками? Она некоторое времясмотрела на эти самые занавески расширенными глазами. Однако ни одна складка нешевельнулась. Маша прошмыгнула к столу и присела на корточки, протянувтрясущуюся руку к горлу своей начальницы. И сразу поняла, что опоздала.Бесполезно искать пульс, Диана мертва.

Капитан Харитонов постукивал карандашом по массивному столу.Стол находился в кабинете главного бухгалтера музея, где оперативникиоборудовали себе нечто вроде штаба. В тот день, когда произошло убийство,только этот кабинет был заперт на ключ и поставлен на сигнализацию, и оказалсяединственным местом во всем музее, где убийца по определению не мог оставитьникаких следов.

За окном прогуливалось пакостное серенькое утро, иследователь тщетно гнал от себя мысли о чашке крепкого кофе. Подготовку красследованию он со своими людьми в основном завершил: информация об убитойсобрана, свидетели опрошены, протоколы составлены. Следственная группанапряженно работает, пытаясь восстановить детали происшествия. К тому жеоставался шанс найти какие-то зацепки, которые помогли бы раскрыть преступлениепо горячим следам.

У незамужней Дианы остался лишь один близкий родственник —младший брат Антон. Однако на первый взгляд этот самый брат выглядел вполнереспектабельно, а его финансовые дела обстояли вполне благополучно. Он работалв солидной фирме и был там на хорошем счету.

Антон Кудрявцев появился в музее сразу после того, как Диануувезли. Ему не пришлось опознавать тело, и у детективов создалось впечатление,что Антон так до конца и не смог поверить в то, что его сестры больше нет вживых. Это был стройный тонкокостный мужчина, довольно высокий, светловолосый ислегка близорукий. Когда ему задавали вопросы, он щурил на детективов кариеглаза, нервно протирая очки. Потом водружал очки на нос, но через какое-товремя снова сдергивал их.

— У вас есть хоть какие-то подозрения? Кто мог убитьвашу сестру? Возможно, у нее были враги? Что вы об этом думаете? Ведь что-то жевы думаете…

Антон развел руками и беспомощно посмотрел на Харитонова.

— Я думаю, это какая-то ужасная случайность. Никто немог таить на Диану зла. Она была очень справедливой и доброй. Любила людей, еетоже все любили… А подчиненные так просто обожали.

— Когда вы виделись с ней в последний раз?

— В среду. Да, точно. В среду я заезжал сюда. Дианаприобрела для музея новый экспонат, хотела показать его мне.

— Что за экспонат? — поинтересовался Харитонов,делая пометку в блокноте.

— Н-не знаю, я так и не дошел до экспозиции. Лучше вамспросить у служащих. Диана говорила, что это какое-то платье, украшенноекамнями.

— Дорогое?

— Не слишком. Среди театральных костюмов, которыевходят в коллекцию, есть свои жемчужины, но украшения на них, конечно,бутафорские. Вместо камней — стразы. В основном экспонаты представляютисторическую ценность.

— Про экспонаты я уже все выяснил, — шепнулХаритонову его помощник Гарик Белевич. — Там все в порядке. Ничего непропало.

— Скажите, Антон, — кивнув головой, продолжалследователь. — А почему коллекция ваших родителей перешла в единоличноевладение Дианы? Она была в семье любимым ребенком?