Дикий остров - Сергей Зверев Страница 36

Когда сообщение об аварии было отправлено и обещана помощь, сержант выставил охранение и занялся приготовлением пищи.

– Сейчас, мисс Боллард, я покажу вам, как действуют настоящие солдаты в походных условиях, когда оказываются в голой степи, где дров для костра не найти.

– Сержант, – прервал Родовича прибежавший солдат, – на северо-западе виден столб пыли. Я думаю, что в нашем направлении идут машины.

– Док, – обратился сержант к иракскому врачу, сразу став серьезным, – в этих краях у нас есть шанс столкнуться со сторонниками Хусейна.

– В этих больше, чем где бы то ни было, – ответил доктор. – Эти безлюдные места трудно контролировать. Это могут быть и пограничники, с которыми связался Багдад, и крестьяне. А могут и повстанцы.

Сержант забрал с собой доктора и с двумя имеющимися в распоряжении биноклями отправился наблюдать за приближением машин. Если повезет и это не враги, то можно попытаться убедить их предоставить транспорт для транспортировки вакцины. Нина стояла около самолета с летчиками и из-под ладони смот-рела на приближающийся пыльный след. Она увидела, как Родович рассредотачивает своих солдат. Или он убедился, что это враги, или перестраховывается. Ему виднее, он опытный солдат.

Пригнувшись, прибежали сержант с док-тором.

– Быстро все спрячьтесь за самолет, – приказал Родович тоном, не терпящим возражений, – мы разглядели на некоторых форму гвардии Хусейна. Эти ребята – фанатики. Они сейчас нас в бинокли разглядывают. Боя нам не избежать, так что сидите за самолетом и не высовывайтесь.

– Может, мне пойти с вами, сержант? – предложила Нина. – Я умею обращаться с оружием.

– Не ожидал, мисс, – удивился Родович, – но вам всем лучше остаться здесь. Если мы проиграем этот бой, то у вас есть шанс уцелеть. Могут и не тронуть. А если вы будете участвовать в оказании вооруженного сопротивления, то вас всех прикончат наверняка. Нет, оставайтесь здесь.

Сержант скрылся среди кустов. Нина чуть подумала и решила все же сделать по-своему. Машины, кажется, опять тронулись в сторону самолета, и Нина стала пробираться к сержанту, прихватив из самолета аптечку и, с молчаливого согласия летчиков, винтовку «М-16» с двумя магазинами в подсумке. Родович разделил своих солдат на три группы. С одной он остался отражать фронтальную атаку, а две группы по три человека отправил прикрывать фланги.

– Какого черта? – невежливо отреагировал Родович на прибытие мисс Боллард. – У меня и так здесь детский сад, так вы еще на мою голову.

– Не сердитесь, Бен, – спокойно аргументировала Нина, – вам же может понадобиться медицинская помощь. Если вас перебьют, то мне тоже не жить. Я же американка.

– Ладно, оставайтесь, только под пули не лезьте и не путайтесь под ногами.

– А сколько их, Бен? – сразу же беспардонно начала путаться под ногами Нина.

Сержант ответил уже без раздражения. Может, ему было стыдно за свою несдержанность, а может, приободрило присутствие женщины. Тем более что Нина ему нравилась.

– Пять джипов. Примерно по четыре или пять человек на каждом. Значит, двадцать – двадцать пять. На двух джипах пулеметы.

– Вы надеетесь, что они просто подъедут к самолетам, а вы их перебьете из засады? – не унималась Нина, у которой были свои соображения. Родович и не подозревал, что мисс Боллард за последние пять лет четырежды побывала в горячих точках и каждый раз попадала в такие переделки, из которых женщин выносят обычно в глубоком обмороке. И не только женщин.

– Надеюсь, хотя и сомневаюсь, – задумчиво ответил Родович. Сержант воевать умел, но весь его опыт заключался в десантных операциях, зачистках местности и захватах объектов. Короче, тактику нападения он изучил хорошо, а вот обороняться с горсткой солдат от превосходящих сил противника без надежды на быструю помощь ему не приходилось.

– Бен, – по свойски обратилась к нему Нина, – есть предложение. Им нужна приманка, которая показала бы, что здесь нет опасности. Когда они подъедут и остановятся, если остановятся, то я выйду им навстречу и буду кричать, что среди летчиков есть раненые, а мне нужна их помощь для доставки медикаментов для жителей Багдада. Может, они клюнут и окажутся неготовыми к вашему нападению.

– Зачем вам так рисковать, мисс Нина? – нахмурился сержант, хотя мысль ему в целом понравилась. – Может, лучше доктора пошлем?

– Его нельзя, и летчиков нельзя. Самолет правительственный, они в военной форме нового режима, то есть предатели дела Саддама Хусейна. Их же пристрелят в два счета без разговоров!

– Пожалуй, – согласился сержант.

– Тогда начнете стрелять, когда я упаду на землю. Передайте своим людям приказ.

Тон женщины был настолько твердым и повелительным, что сержант чуть было не ответил: «Есть, мэм». Это было бы глупо, она же не его начальник, но Радович повиновался.

Машины с гвардейцами приближались быстро. Нина приготовилась встать и броситься навстречу, когда машины подойдут настолько, чтобы иракцам был слышен ее голос. Но гвардейцы повели себя не совсем так, как предполагали Нина и сержант. Они остановили машины метрах в ста от самолета, развернувшись веером. В одной из них поднялся человек с ракетной установкой на плече. «Значит, решили уничтожить самолет ракетой, все вокруг прочесать из пулеметов, а потом уже подходить, – подумали Нина. – Боятся, что их здесь встретят огнем. Вряд ли они видели американских солдат, скорее всего, не хотят рисковать. Надо спасать вакцину!» Нина вскочила на ноги и бросилась к гвардейцам. Она делала вид, что ей трудно идти: падала, снова вставала и снова падала. Пулеметы повернулись в ее сторону.

– Не стреляйте! – закричала Нина по-английски, жалея, что не может этого сделать по-арабски или хотя бы на курдском. – Нам нужна ваша помощь, здесь раненые. Солдаты, помогите!

Нина всячески пыталась убедить гвардейцев, что здесь для них легкая добыча. Они, конечно, идейные борцы, но от трофеев, наверное, не откажутся. А вдруг в самолете оружие, медикаменты, провизия или важные документы? А может, высокопоставленные чиновники предательского проамериканского режима. Кажется, командир гвардейцев купился. Он поднялся с сиденья и стал рассматривать Нину и самолет в бинокль.

Наконец машины двинулись в сторону самолета, но медленно. Метрах в пятидесяти от позиций морских пехотинцев две крайние машины с пулеметами остановились, а остальные продолжали приближаться. Нина приподнялась с земли и, театрально воздев руки к «спасителям», обессиленно упала в жесткую степную траву. «Если сержант сейчас отдаст приказ стрелять или не выдержит кто-нибудь из его солдат, то мне конец, – подумала Нина. – Лежу в чистом поле между своими и врагами. Либо шальная пуля зацепит, либо иракцы застрелят. Жди, милый, жди. Дай им подойти ко мне». Сержант тоже понимал, что стрелять рано. Он ругал себя за то, что пошел на поводу у женщины, но, как опытный солдат, понимал – надо, чтобы иракцы подошли еще ближе.

Нина лежала в траве метрах в двадцати от своих. Машины подъехали к ней почти вплотную. Чуть приподнявшись, Нина успела глянуть назад – солдаты в песчаном камуфляже сливались с полупустынным ландшафтом. Командир гвардейцев выпрыгнул из машины и направился к женщине, рука его лежала на расстегнутой кобуре пистолета. Следом за ним последовали еще несколько человек с оружием на изготовку. Нина стала вставать с колен, с мольбой протянула руки к гвардейцу и, когда тот приблизился шага на два, плашмя рухнула на землю. Автоматические винтовки ударили одновременно. Те гвардейцы, включая своего командира, кто успел подойти к Нине, были срезаны очередями. Пули свистели над головой и прошивали машины. Недалеко зашипел пробитый скат. Ударили ответные очереди иракцев. Слева заработал один из пулеметов. «Хорошо, что хоть один, – подумала Нина, – значит, второго пулеметчика уложили, молодцы пехотинцы». Она вжималась в землю как могла и не шевелилась. Лучше не привлекать к себе внимания. Повезло, что иракцы подъехали к ней так близко, часть их, кто остался в живых, не видели женщину за машинами.