Контрольная молитва - Михаил Серегин Страница 14

Отец Василий посмотрел на щуплую, прокуренную грудную клетку своего «напарника поневоле» и поморщился. Отстанет парень, не сможет выдержать хорошего походного темпа, а значит, далеко им вдвоем не оторваться.

– Что делать, блин?! – визгливо заскулил Мамай. – Ну что теперь, блин, делать?!

– Не дрейфь, – тихо сказал отец Василий и огляделся еще раз. Место было неплохое.

«Куда тебя несет?! – кричал внутри его служитель церкви. – Не смей!» Но бывший спецназовец Михаил Шатунов прекрасно видел: место, чтобы принять бой, неплохое. Нормальное, прямо скажем, местечко. Слева от дороги простирался пологий, уходящий вверх, поросший молодыми дубками склон. Справа, там, куда уходила промоина, некоторое время шел спуск, а потом – снова уходящий вверх склон. Джип стоял почти посредине небольшой лощины. И именно сюда приткнется «Опель». Именно сюда.

«В конце концов, – понял отец Василий, – если я не возьму инициативу в свои руки, то бездарно отдам ее браткам… А так у меня появляется шанс!»

Отец Василий выдернул ключи и метнулся к задней дверце. Где-то здесь, в багажнике, он видел то, что ему нужно, – моток капроновой веревки, мешок, монтировку, а в бардачке лежала финка в красивом кожаном чехле, ножнами назвать это декоративное позорище язык не поворачивался.

Он вытащил все наружу, сунул ключи от джипа в карман брюк, сорвал с кресел чехлы и, схватив все это в охапку, побежал вверх по склону.

– А мне что делать? – жалобно спросил Мамай.

– Можешь со мной остаться, а хочешь – уходи, я их задержу.

Отец Василий понимал, что контролировать парня не сможет, и удержать, если тот захочет уйти, его невозможно. В такой ситуации лучше отпустить.

Парень долго, минуты две, смотрел, как готовится к встрече бандитов отец Василий, и в конце концов решился:

– Я здесь недалеко буду.

– Вот и ладненько, – пробормотал священник, устраивая очередную ловушку. – Главное, не дрейфь и не мешай.

* * *

Звук двигателя «Опеля» донесся через четыре с половиной минуты. Машина ехала не слишком быстро, и, похоже, как раз сейчас бандиты решали, стоит ли искать беглецов здесь и что делать дальше.

Мамай засыпал священника прелой листвой, и теперь отец Василий недвижно лежал за поваленным стволом сгнившей на корню, нестарой еще осины и наблюдал. Сам Мамай сидел метрах в пятнадцати выше по склону, в кустах шиповника.

«Опель» остановился метров за шесть до джипа, но двигатель продолжал работать. Затем хлопнула дверца, вторая… Послышались голоса, щелчок зажигалки… по лесу разнесся резкий запах сигарет.

– Здесь они, далеко не ушли… – услышал обрывок фразы отец Василий. – Ты и ты…

«Распределяет, кому куда», – усмехнулся священник.

Он был рад, что не ошибся. Бандиты, не понимающие до конца, с кем имеют дело, разбили свои силы на две части – на тех, кто обогнет лощину с одной стороны, и тех, кто с другой.

Снова несильно хлопнула дверца – видимо, кто-то запоздало догадался вытащить из «Опеля» ключи, хоть в этот раз.

– Не стрелять! Может быть, одумается, – услышал он резкий голос Тихона, старшего в команде, и улыбнулся. Это было сказано слишком громко и определенно специально для него.

«Не одумаюсь, не беспокойся», – мысленно ответил он и приготовился.

По эту сторону шли двое из пяти: мелкий вертлявый водитель и бугай по кличке Пекарь. Видимо, старший решил, что главное направление поиска – тот, дальний, склон лощины.

– Подожди, – водитель приостановился и начал вытаскивать попавшую за отворот кроссовки веточку.

– Ну ты задолбал ваще, – вяло ругнулся Пекарь и тоже остановился. – Скоро ты там?

– Сейчас, подожди.

«Замечательно!» – подумал отец Василий. Не понимая, что делают, парни давали старшему уйти на тот склон подальше от них и сами лишали себя нормальной огневой поддержки, если что пойдет не так. Они вели себя как самовлюбленные лохи.

«Вам только молоденьких киоскерш пугать! – усмехнулся он. – Тоже мне, бойцы!»

Наконец водитель справился с веточкой, и оба парня тронулись дальше. Бугай Пекарь прошел мимо заваленного прелой листвой священника метрах в трех. Отец Василий трогать его не стал – всему свое время. «Лишь бы Мамай не дернулся. Нервный какой-то пацан, видно, пуганый…» – успел подумать он, как прямо возле него остановился водитель.

– Чего тормозишь? – недовольно проворчал Пекарь, но дожидаться напарника не стал.

– Щас, отолью, – напряженным голосом ответил водитель.

«Батюшки мои! Да ты боишься!» – догадался отец Василий.

Вертлявый долго ковырялся в штанах, еще дольше тужился, и, когда закончил, Пекарь ушел вперед метров на двенадцать, почти к тем кустам шиповника, за которыми сидел Мамай. Это было то, что надо, и, если Мамай не дернется, все пройдет как по нотам.

«Ты, главное, ничего не делай!» – послал отец Василий мысленный приказ парню, хотя прекрасно понимал, что как раз это для нервного, напуганного Мамая – самое сложное.

Едва водитель шагнул через поваленную осинку, отец Василий дернул за протянутый к соседнему дубку шнур. Водитель зацепился за него ступней и со всего маху рухнул на землю. Священник быстро вскочил и, вжав незадачливого бандита лицом в землю, аккуратно пережал ему сонную артерию пальцем. Тот немного подергался и стих.

«Классненько!» – порадовался своей красивой работе отец Василий и, стремительно соорудив кляп из найденной в багажнике вонючей тряпки, сунул его в рот отключившемуся бандита. Пока все шло как надо, и отец Василий, для верности связав водителя «козлом» – ноги через спину к голове, надел ему на голову велюровый чехол из джипа и быстро перетянул тонкие запястья своей жертвы куском капроновой веревки.

«Добро пожаловать в чистилище!» – пошутил он над неподвижным телом и понял, что ему одновременно радостно и стыдно за содеянное.

Вверху по склону раздался короткий вскрик, и отец Василий черной расхристанной тенью метнулся на звук. Оказалось, Пекарь обнаружил Мамая и теперь держал его за шею.

– Браток! – тихонько позвал отец Василий, и Пекарь обернулся: – Держи!

Бугай, получив короткий удар в шею, икнул и повалился носом в листву.

– Как ты? – поднял отец Василий Мамая.

– Живой, – откликнулся тот и через силу улыбнулся.

– Ну и умница, – похвалил его отец Василий, быстро перевернул Пекаря на живот и принялся стягивать его кисти и ступни за спиной в одно целое. – Теперь тебе лучше оставаться здесь, – повернулся он к Мамаю. – На той стороне мне будет сложнее, только помешаешь.

Парень быстро закивал. Страху он уже натерпелся изрядно, по самое не хочу, и сопровождать священника совершенно не желал.

Отец Василий уложил Пекаря на бок и уже принялся сооружать кляп, когда бандит открыл глаза и громко икнул.