Бешеный корсар - Анатолий Сарычев

– Господин генерал! На диске очень интересный материал, с которым хотелось, чтобы вы познакомились! – сказал толстый, с обвисшими щеками генерал-лейтенант моложавому генерал-майору, едва тот вошел в огромный кабинет, больше смахивающий на теннисный корт.

– Слушаю! – вытянулся в струнку генерал-майор, которому на вид было не больше сорока пяти лет.

– То, что записано на этом диске, является не просто государственной тайной, а одним из самых важных секретов страны! Мне хочется, чтобы вы посмотрели материал и высказали свое мнение. Материал закодирован под компьютерную игру. Стоит только кликнуть пять раз на девушку с автоматом, как выскочит табличка с паролем. Набираете мое имя, и открывается база данных! Все материалы и демонстрационный файл по проекту «Сириус»! – поднял вверх правую руку генерал-лейтенант.

– Если мне память не изменяет, проект «Сириус» – это космический лазер, который был установлен на спутнике «Орион»? – спросил генерал-майор, подходя к столу.

– В свое время ты участвовал в этом проекте и помнишь, какой резонанс подняли политики, когда информация о лазерной пушке, установленной в космосе, просочилась в печать, – напомнил генерал-лейтенант, протягивая дискету в яркой коробочке, на которой было написано: «Пигмалион-6».

– Считалось, что сам образец и все материалы по нему уничтожены. В то время заклятые враги превратились в заклятых друзей, но… – успел сказать генерал-майор, пряча дискету в карман.

– Ты не рассуждай, а посмотри материал! Твоя задача: определить, можно ли снова запустить лазерную пушку по этим материалам? – прервал подчиненного генерал-лейтенант.

– Слушаюсь! Будет исполнено, Василий Семенович! – вскинул голову генерал-майор.

– Сроку тебе неделя! Свободен! – приказал генерал-лейтенант, подвигая к себе стопку бумаг.

Резко зазвонил телефон, стоящий в правом углу стола.

Генерал-лейтенант отодвинул от себя бумаги и с несвойственной для него живостью схватил трубку.

Послушав минуту, генерал-лейтенант поднял левую руку, призывая к вниманию, и быстро сказал:

– Через десять минут выезжаем! Скворцов как раз у меня в кабинете!

Генерал-майор, уже взявшийся за ручку двери, остановился, услышав свою фамилию.

– Отбой, Сергей Владимирович! Сейчас едем на совещание к заместителю министра! – сказал генерал-лейтенант, вставая из-за стола. – Не люблю я такие вызовы! Очень они мне не нравятся, Серега!

Домой генерал-майор Скворцов попал только в двадцать один десять.

Снимая туфли в прихожей, Сергей Владимирович обессиленно присел на пуфик.

«День выдался просто сумасшедший! Просидеть три подряд совещания в Министерстве обороны – такого давно не было! Лучше в поле за диверсантами бегать!» – устало подумал генерал-майор, откидываясь на стенку прихожей.

– Дедушка приехал! – радостно закричал Димка, пятилетний внук от старшей дочери, выскакивая из кабинета.

– Привет, боец! Как твои дела? – спросил Сергей Владимирович, надевая тапочки.

– Смотри, какую я тебе картину нарисовал! – громко закричал Димка, хватая дедушку за руку.

Прямо на столе в кабинете стояла небольшая картинка, на которой подводник в акваланге копьем протыкал зубастую акулу.

На горевшем экране монитора был изображен осьминог, который обвил щупальцами еще одного подводника.

– Что-то, брат Димка, у тебя все время идет морская война! – сказал Сергей Владимирович, снимая пиджак.

– Деда! Поправь краски на Иллюстраторе! – дернул за пиджак Димка, ткнув пальцем в монитор.

Коробочка с дискетой выскочила из кармана и бесшумно упала на пушистый ковер.

Глаза Димки азартно блеснули, но говорить мальчишка ничего не стал, а только быстро, одним движением, задвинул ногой дискету под стол.

– Сережа! Пошли ужинать! – громко сказала Татьяна Феоктистовна, жена генерал-майора.

– Ты, Дима, ужинал? – спросил Сергей Владимирович, кидая взгляд на экран монитора.

– Сейчас приду, только картинку сброшу в память! – сказал Димка, усаживаясь в компьютерное кресло.

– Ты мне эту картинку распечатай! – попросил Сергей Владимирович, кивнув на зубастую акулу, красовавшуюся в середине экрана. Генерал-майор сам не знал, какие силы приводит в действие, оставляя своего внука в кабинете на лишние пару минут.

Как только дед покинул кабинет, Димка нажал на кнопку «Печать» и, нагнувшись, выудил дискету из-под стола.

Еще раз оглянувшись, Димка засунул дискету под рубашку на животе.

Вытащив цветной лист из принтера, Димка гордо понес его впереди себя, стараясь втянуть живот.

Не надо забывать, что Димке было всего пять лет и это было первое воровство в его жизни.

Изостудия, куда Димку водили второй год, находилась в подвальном помещении бывшего доходного дома купца Первушина.

Дом, построенный купцом незадолго до Великой Октябрьской социалистической революции, находился в двухстах метрах от Садового кольца и сегодня влачил жалкое существование.

Сгоревший третий этаж четырехэтажного кирпичного здания уже два года не ремонтировали, а крыша, разломанная доблестными пожарниками, так и не была восстановлена. Если в морозные дни в подвале можно было жить и работать, то в дождливые разломанная крыша текла, как решето, заставляя весь персонал работать за уборщиков, забывая про свои прямые обязанности по обучению детей пению, рисованию и прочим премудростям детского воспитания.

Но Дом творчества, отстаивая свои права на жизнь, никак не хотел уходить из здания недалеко от центра Москвы и всеми правдами и неправдами цеплялся за подвал, тем более что все мальчишки группы были тайно влюблены в Светлану Федоровну, которая учила Димку рисовать.

Вернее, не только Димку, но и всю группу, занимавшуюся два раза в неделю в этом всеми любимом подвале.

Мама рассказывала, что пятнадцать лет тому назад она сама ходила в кружок к Светлане Федоровне и там познакомилась с папой.

– Я вчера классную игру у деда взял! Называется «Пигмалион»! Там такие стрелялки! – рассказывал Димка своему другу Вовке, который был на два года старше и уже ходил в первый класс.

– Мне отец подарил акулий зуб! Только вчера приехал из Африки и сразу отдал! Смотри, какой здоровый! – похвалился Вовка, вынимая из кармана акулий зуб на серебряной цепочке.

– Что ты хочешь за зуб? – загорелся Димка, гладя острые кромки заморской диковины.